Голубой горизонт - [5]

– Держите леску! – выдохнул он, и двое ребят вскочили, чтобы помочь ему, но не успели добраться до кормы, как Джим покачнулся и боком упал на дно лодки. Леска рвалась из его пальцев, и все почувствовали запах паленой плоти, как от бараньих ребрышек на углях: это леска кромсала кожу Джима.

Парень вскрикнул от боли, но упрямо не выпускал ее. Могучим усилием он прижал леску к планширю и попытался зафиксировать ее там, но только содрал еще раз кожу, когда костяшки пальцев ударились о дерево; одной рукой Джим стащил шапку, чтобы использовать ее как рукавицу. Все трое орали, как демоны в адском пламени:

– Помогите! Хватайте конец!

– Пусть уходит! У тебя распрямится крючок!

– Давай ведро. Налей воды. Сейчас леска загорится.

Зама сумел обеими руками ухватиться за леску, но даже вдвоем они вряд ли смогли бы помешать большой рыбе уйти. Леска, елозя по борту, шипела от напряжения, и парни чувствовали, с какой силой ее тянет зубан.

– Ради Христа, смочи ее! – крикнул Джим, и Мансур зачерпнул за бортом полное ведро и вылил воду ребятам на руки и на шипящую леску. Когда лески коснулась вода, поднялся столб пара. – Мансур, живее, живее! Привяжи второй конец!

Мансур действовал быстро, с проворством и ловкостью, которыми славился, но и он едва успел. Как только он затянул узел, леска вырвалась и, рассекая мальчикам кожу на пальцах, ушла в зеленые глубины.

– Остановись! – умолял Джим рыбу. – Ты хочешь убить нас, Джули? Остановись, моя красавица.

– Еще полсекунды, и леска ускользнула бы, – заметил Мансур. – Джим, позволь осмотреть тебя. У нас кровь по всей палубе.

– Нет, нет! – яростно помотал головой Джим. – Джули сбавляет прыть. Скоро сердце не выдержит.

– У нее или у тебя? – спросил Мансур.

– Тебе надо выступать на сцене, брат, – мрачно посоветовал ему Джим. – Здесь твои таланты пропадают.

Бег лески начал замедляться. Пройдя через израненные пальцы, она совсем остановилась.

– Оставь ведро с водой, – скомандовал Джим. – Хватайтесь за леску.

Парни, объединив усилия, встали на палубе от носа до кормы, согнувшись вдвое и пропуская леску меж ног.

– Раз-два, взяли! – синхронизировал их движения Джим, и они потянули леску, вложив все свои силы в рывок. Цепь начала подниматься; Мансур, стоявший последним, сворачивал ее. Еще четырежды большая рыба собиралась с силами и пыталась уплыть, но парни заставляли ее вернуться, и каждый раз леска уходила на все меньшую глубину. Силы рыбы медленно убывали.

Наконец Джим, стоявший на линии первым, радостно крикнул:

– Вот она! Я вижу ее внизу!

Рыба глубоко под корпусом лодки пошла по кругу. Когда она поворачивала, ее бронзово-красный бок поймал солнечный луч и заблестел, как зеркало.

– Милостивый Иисус, она прекрасна! – Джим разглядел огромный круглый золотой глаз, глядящий на него сквозь изумрудную воду.

Зубан судорожно раскрывал и закрывал пасть, жабры раздувались, посылая в организм кислород, которого сейчас не хватало рыбе. Пасть была такой большой, что в нее поместились бы голова и плечи взрослого мужчины, и ее усеивали ряды острых зубов длиной с указательный палец.

– Теперь я верю в рассказ дяди Дорри. – Джим тяжело дышал от напряжения. – Эти зубы легко могут перекусить ногу человека.

Наконец, спустя два часа после того, как рыба схватила приманку, она оказалась рядом с лодкой. Втроем ребята с трудом подняли гигантскую голову из воды. Как только они это сделали, рыба принялась в последний раз отчаянно биться. Тело ее было длиной в половину роста высокого мужчины, а толщиной в середине с шотландского пони. Рыба изгибалась так, что ее нос коснулся широких плавников хвоста сначала с одной стороны, потом с другой. Столбы морской воды заливали юношей; все трое промокли так, словно стояли под водопадом. Но продолжали держать, пока яростные спазмы не ослабли. Джим сказал:

– Держите ее. Она готова к встрече со священником.

Он достал из-под транца дубинку. Ее конец был утяжелен свинцом, сама дубинка была отлично уравновешена и увесисто лежала в правой руке. Джим высоко поднял ее над рыбьей головой и вложил весь свой вес в удар, который пришелся в костный бугорок над блестящими желтыми глазами. Массивное тело застыло, предсмертная дрожь пробежала по сверкающим солнечно-красным бокам. Потом жизнь ушла из тела, и рыба белым брюхом вверх поплыла рядом с лодкой, раскрыв пластинчатые жабры, словно это был дамский веер.

Вспотевшие, промокшие, тяжело дыша, лелея поврежденные руки, молодые люди держались за транец и с благоговением разглядывали убитое ими удивительное существо. У них не было подходящих слов, чтобы выразить торжество и одновременно грусть, веселье и печаль, которые охватывают охотника после того, как кульминация миновала.

– Именем пророка, это сущий Левиафан, – негромко сказал Мансур. – Рядом с ним я чувствую себя таким маленьким…

– Акулы будут здесь с минуты на минуту, – нарушил очарование мгновения Джим. – Помогите поднять ее на борт.

Ребята продели в жабры веревку и все вместе взялись за нее. Ялик опасно накренился, когда они втаскивали рыбу. Лодка едва вместила добычу, на банках негде было сесть, поэтому пришлось примоститься на планшире. Сорванная с рыбы чешуйка плыла рядом; она была размером с золотой дублон и так же ярко блестела.