Головокружительный роман - [20]

Еще и семи нет, удивилась она, бросив взгляд на часы, лежащие на тумбочке у кровати. Никос ранняя пташка.

Накануне вечером она больше не видела ни его, ни Димитриса. Вместе с ее сумкой доставили кресло на колесах, взявшееся Бог знает откуда. Сейчас оно стояло рядом с кроватью, и Челси могла легко перебраться на него, чтобы доехать до ванной, расположенной рядом. Именно туда она забрела вчера.

Стук в дверь возвестил о приходе Ледры. На вид лет тридцати пяти, в темной одежде, не пользующаяся ухищрениями современной моды и косметики, чтобы хоть немного смягчить суровую внешность, она совсем не походила на няню, которую Челси сочла бы подходящей для ребенка возраста и характера Димитриса. Ледра почти не говорила по-английски, но сумела дать понять, как неприятны ей навязанные хозяином новые обязанности.

— Kalimera, — буркнула она в ответ на приветствие Челси. — Вам что-нибудь нужно?

Сидя в постели, Челси поспешно улыбнулась и отрицательно покачала головой.

— Ochi, efcharisto. Я сама справлюсь.

Ледра пожала плечами и повернулась, чтобы уйти, но в замешательстве попятилась, увидев появившегося на пороге хозяина. В безукоризненно сшитом бежевом костюме он выглядел неотразимо. Челси машинально пригладила спутанные волосы и отважно встретила взгляд темных глаз.

— Могли бы и подождать, пока я оденусь! — выпалила она, чувствуя себя неловко в тоненькой прозрачной рубашке, оставлявшей обнаженными плечи и ложбинку между грудей.

— Времени нет, — спокойно ответил Никос, потом добавил что-то по-гречески, обращаясь к Ледре, после чего та немедленно ретировалась в коридор, а сам вошел в комнату. Подметив судорожное движение Челси, пытавшейся натянуть на себя простыню, которую она отбросила пару минут назад, собираясь пересесть в кресло, он иронично усмехнулся.

— Первое знакомство с прелестями, которыми я собираюсь вполне насладиться по возвращении, заявил он.

— Вы слишком самоуверенны, черт побери! — вспыхнула она, отчего Никос еще больше развеселился.

— Отнюдь. Через три дня, если ваша лодыжка заживет, мы скрепим печатью любви наши отношения. О-о, могу себе представить, какими бурными они будут.

Челси нахмурилась.

— Отношения?

— Ну конечно. Вы думали, что я удовольствуюсь одной краткой встречей?

— А вы думали, что я соглашусь на большее? — парировала она, не сообразив, что выдала свои тайные мысли. — Я не то имела в виду, — смутилась она.

— Вы все время это повторяете. Видно, ваш язык служит вам дурную службу. Так, кажется, говорится по-английски?

Он был недалек от истины, хотя Челси ни за что не призналась бы в этом.

— Я не собираюсь становиться игрушкой для вас или кого-то еще! — заявила она с чувством. — И думать забудьте! Как только я смогу передвигаться, меня здесь не будет.

— И каким образом вы планируете покинуть остров? — спокойно осведомился Никос.

— Дион… — начала она, но замолчала, увидев, что он покачал головой.

— Дион вам не поможет.

Дрожащей рукой Челси провела по волосам. Ей стало все равно, как она выглядит.

— Вы не можете удерживать меня здесь силой!

— Ни в коем случае. Если все пойдет хорошо, ваша лодыжка заживет к моему возвращению, тогда и будем решать. — Он сделал паузу, скользнув многозначительным взглядом по ее разрумянившемуся лицу, полуобнаженному телу. — А пока…

Челси со страхом смотрела, как он подходит к кровати. А вдруг он воспользуется ее беспомощностью прямо сейчас?

― Не подходите! — приказала она, пытаясь говорить уверенно, в то время как бушующие в ней эмоции требовали прямо противоположного.

Никос и ухом не повел, словно она и рта не открывала. Присев на край кровати, он привлек ее к себе. Поцелуй был нежным и вселил в нее ложное чувство безопасности. Она поняла, каковы его намерения, только когда руки, гладившие ее плечи, спустили узенькие бретельки, обнажив грудь Но даже в эту минуту она не сделала попытки остановить его, желая его ласк.

Никос что-то хрипло пробормотал и, наклонив голову, вобрал губами трепещущий набухший сосок, доводя ее до немыслимого блаженства. Шок — вот что она испытала, когда он вдруг отстранил ее от себя.

— Я должен идти, — объяснил он с сожалением в глазах и в голосе. — Если что-то потребуется, вам стоит лишь попросить.

Единственное, что ей требовалось, и немедленно, — продолжение того, что только что случилось, усмехнулась она про себя. Вот и вся ее хваленая храбрость! Она поправила бретельки дрожащими пальцами, не смея посмотреть ему в глаза.

Никос встал.

— Вернусь, как только смогу, — тихо произнес он. — Kali andamosi, agapi mou[6].

Он вышел не обернувшись, оставив дверь приоткрытой. Челси услышала, как он что-то сказал, детский голосок ответил. Через минуту в дверях появился Димитрис в пижамке. Он смотрел на Челси с подкупающей теплотой.

— Папа говорит, ты останешься у нас! — выпалил он и, подумав, добавил: — Мне жаль, что ты упала.

— Ничего серьезного, — заверила Челси. — Через пару дней буду прыгать, как блоха.

Мальчик хихикнул.

— Блохи противные.

Учитывая обстановку, в которой он жил, вряд ли он когда-нибудь видел блоху.

— Это точно, — согласилась она. — Зато они могут прыгать, а я сейчас даже ходить не могу.