Голосую за любовь - [5]
>Чтобы лучше заточить карандаши для макияжа, положите их на несколько минут в холодильник.
— Алло!
— Да?
— Аннушка, это я, Штефица!
— А-а, это ты! Что случилось?
— Да я просто так… Что делаешь?
— Глажу. Набралась целая куча… Как ты? Что там у тебя? Совсем не звонишь…
— Так, ничего… Только вот, знаешь… хотела тебя спросить… Помнишь, ты мне как-то говорила, что у тебя депрессия?.. Помнишь? Кажется, ты мне рассказывала, как ты из этого состояния вышла, доктор…
— Не помню, да это и неважно. Я каждый день в депрессухе. А почему ты об этом спрашиваешь?
— Да так… Кажется, и я…
— Что? Впала в депрессию?
— Не знаю… Кажется, да…
— Хм… Подожди, я сейчас… У меня где-то есть бумажка, там все записано, подожди, не вешай трубку, я сейчас…
(Тишина в трубке.)
— Алло, Штефица, ты где?
— Здесь.
— Подожди… Вот! Основные симптомы, по которым вы можете установить наличие депрессии. Это состояние вы можете распознать по таким взаимосвязанным симптомам, как нерешительность… Слушаешь?
— Слушаю.
— …таким, как нерешительность, бессонница, отсутствие интереса к жизни… Слышишь?
— Слышу.
— Ну так говори тогда!
— Что?
— Да есть у тебя эти симптомы или нет?
— Нерешительность есть, и отсутствие интереса к жизни есть, а бессонницы нет.
— Хорошо. Читаем дальше. Усталость, плаксивость, анаксиозность…
— Что это? Это последнее?
— Точно не знаю, какая-то нервозность, страх, что-то в этом роде…
— Есть. Что дальше?
— Дальше идет ощущение безысходности, чувство вины, неуверенность в себе… Затем негативизм и гастроинтестинальные расстройства. Все.
— Все это есть! Только что это — последнее?
— Негативизм — это когда все видишь в черном свете, а то, второе, связано с пищеварением, когда нет аппетита и так далее.
— Ага.
— Что «ага»? Так ты в депрессухе или нет?
— Не знаю. Большинство симптомов есть…
— Значит, в депрессухе, только в частичной. Это не так страшно.
— Да.
(Тишина в трубке.)
— Штефица, где ты? Почему молчишь?
— Здесь я…
— Что такое?! Наверняка хнычешь?!
— Да. Не буду больше…
— Вот тебе и один из симптомов!
— Что же мне делать?
— Не знаю. Если бы я знала, то и себе бы помогла. У тебя есть парень?
— Нет.
— Я так и думала. Найди себе парня! Это для тебя лучшее лекарство от депрессии. Да и сама знаешь…
— Не знаю.
— Ну я знаю.
(В трубке тишина.)
— Штефица, слушай! Я только переглажу этот ворох и позвоню тебе. Идет?
— Конечно.
— И успокойся. Все люди более или менее депрессивны! Я впадаю в депрессуху каждый день! Хоть на десять минут. Ты слышишь?
— Да.
— Я позвоню тебе. Хорошо?
— Хорошо.
— Тогда пока…
— Пока…
— Эй, не вешай трубку! Слушай, что скажу… Знаешь Матильду?
— Знаю.
— Отправилась с группой в Пальму-на-Мальорке. Семь дней! Представляешь?!
— Да что ты!
— Такая и при смерти не впадет в депрессию!
— Да. Постой, что у тебя в трубке трещит?
— Это не в трубке, это попугай. Купила попугая. Ты разве не знала? Ну да, откуда ты можешь знать… Пару дней назад. Хороший, только очень глупый!
— Серьезно?
— Ага.
— Ладно… Позвони мне.
— Позвоню. Только поглажу…
— Хорошо…
Штефице Цвек дает советы коллега по работе Марианна
(осноровка)
>Шариками, скатанными из мякиша свежего хлеба, вы можете стереть отпечатки пальцев с покрытых лаком светлых поверхностей, деревянных косяков, различных обоев и игральных карт, а также почистить потемневшие гравюры. По мере загрязнения меняйте хлебный шарик.
— Да, эти нынешние мужики, в сущности, обычное дерьмо! Еще слава богу, что я вовремя словила своего! — вздохнула Марианна и откусила от бутерброда с ветчиной. Кусочек ветчины, как пружина, вырвался из середины бутерброда, и Марианна указательным пальцем ловко засунула его на место. — Слушай, — продолжила она с полным ртом, — может, я примитивно рассуждаю, но парень сейчас для тебя — самое важное! Можешь ты врубиться или нет? Ты же не дура! Ну подумай сама!
Марианна проглотила последний кусок, достала из кулечка еще сандвич, раскрыла его, проверяя, хорошо ли лежит ветчина, и продолжила:
— Вот скажи мне, ну что у тебя хорошего в жизни?! Что?! Сидишь себе дома со своей старой теткой и ждешь, что мужик свалится к тебе с неба! Ну нет! Не получится! Запомни! Для этого нужно напрячься…
Марианна придвинула бумажное блюдце и повернула к себе той стороной, где лежало пирожное с кремом.
— Давай я съем пирожное, а ты — слойку? Идет? Черт с ней, с талией! На яйца вкрутую переходим с понедельника! Ладно?
Вообще-то знаешь что, старуха, скажу тебе откровенно: нет в тебе сексапильности, ну нет — и все тут! — сказала Марианна и вонзила пластмассовую ложечку в пирожное. — К счастью, это поправимо! — добавила она деловито и облизала ложечку. — Во-первых, сбрось пару килограммов! Об этом уж я позабочусь. У меня есть отличная диета. Во-вторых, сходи к хорошему парикмахеру. В-третьих, купи пару красивых тряпок, не обязательно дорогих, сейчас, к счастью, в моде ситец… Хорошо просмотри журналы… И, в-четвертых, — Марианна придвинула к себе чашечку с кофе, — да, что я тебе говорила… очень уж ты серьезная, слишком порядочная, что ли, не знаю… — покачала головой Марианна и закурила. Выпустив дым, она оживленно продолжила: — Самое главное — быть веселой! — она отпила глоток кофе. — Кофе сегодня у них действительно хороший. Да, что я хотела сказать?.. Когда ты хмуришься, даже мне становится страшно. А мужики любят веселых девах! А у тебя все время какое-то обиженное выражение лица. Будто тебе влепили пощечину. Это у любого парня вызовет чувство вины. А кому понравится неизвестно почему чувствовать себя постоянно виноватым! Подумай! Или по крайней мере, — Марианна опять схватила ложечку и стала соскабливать ею остатки пирожного, — ведь должны же быть у тебя подруги! Сходи к ним! Расслабься! Не мыло ведь — не измылишься! — И весело добавила: — А-а, раз уж приходится быть вульгарной… Посмотри вокруг! Мужики на каждом углу! Только свистни! Черт возьми! — возбужденно щелкнула пальцами Марианна. — Я бы на твоем месте, — она выдохнула дым, — рискнула и с женатыми. Только имей в виду, они на тебе уже не женятся, а от цен в мотелях у них, ей-богу, иногда и не встает… Ах, какая я все-таки вульгарная! Не слушай меня! Жаль, хорошая ты девушка, а жизнь твоя проходит бестолково… Вот именно: без толку!
