Голоса - [2]

Светя себе фонариком, Митя взобрался на помостик, где находились удобства. Оттуда начиналась лестница, ведущая на чердак. Сбоку, в темноте, чавкала Малюта и терся о стенку теленок Мишка. Митя полез по лесенке, ухватился за толстое бревно и, перевалившись через него, оказался на мягком, покрытом слоем опилок полу чердака. Он поднял фонарик и осветил закоулки.

Картина, которую увидел Митя Богинов, заставила его городскую душу радостно изумиться, потому что чердак был самый настоящий, захламленный, пыльный, теплый — совершенно археологический был чердак. Здесь впору было производить раскопки, и бог знает до чего можно было докопаться. Казалось, что века до восемнадцатого, не меньше, хотя Митя сам видел днем под коньком крыши сколоченные из тонких планочек цифры, обозначавшие год постройки дома. Дому было двадцать лет. Но это ровным счетом ничего не значило, так как первое, на что обратил внимание Митя, была икона, прислоненная к сундуку. Икона смотрела на Митю грустными глазами Богоматери, проглядывавшими сквозь слой пыли и грязи. Митя взял икону в руки и стер рукавом пыль. Она была на толстой выгнутой доске. Митя вспомнил, что это свидетельствует о старинности иконы. Краска местами отвалилась, ручка младенца отсутствовала, но тем больше была ценность иконы.

— Настоящая… — пробормотал Митя. — Что ж они, черти, так ее хранят? Хоть бы в сундук положили!

Он открыл сундук и увидел в свете фонарика, что тот доверху набит ватниками, представлявшими, по-видимому, для хозяев бо2льшую ценность, чем икона. Митя сокрушенно переворошил их, но ничего более в сундуке не обнаружил. Он все-таки засунул икону на дно сундука, надеясь со временем выпросить ее у хозяина.

В углу чердака висели на проволочных крюках порванные рыбацкие сети. Они напоминали силовые линии магнитного поля. Такая аналогия могла родиться только в Митиной голове, до отказа забитой всяческими моделями пространства, векторами, группами преобразований и полями. Эти поля не имели никакого отношения к полям, окружающим деревню Коржино, но имели прямое касательство к главному жизненному занятию Мити Богинова, к теоретической физике.

Глядя на веревочные силовые линии, Митя подумал о том, что в этом мире шагу ступить невозможно, чтобы не натолкнуться на какой-нибудь физический термин, мирно висящий на ржавом крючке. Так вот чем это было когда-то в человеческой голове! Поле — полем с колкой твердой стерней, с васильками и клеверными листочками, с куполами стогов, из которых торчат шесты с галками на конце, с ветром, наконец, свободно гуляющим по диагонали. И сеть была сетью с дырами и узлами, с ячейками, рассчитанными на определенную рыбу. Каким образом эти земные понятия совершили скачок в абстрактный мир и превратились в магнитные, электрические, тепловые поля и сети? С некоторым удивлением вернулся Митя к первичному понятию и несколько секунд рассматривал сеть, по привычке располагая на месте дыр полюса магнита, чтобы получить наблюдаемую картину научно. После этого сеть перестала его интересовать, и Митя направился к трубе, которая и была целью его прихода на чердак.

Труба выходила из пола посреди чердака и скрывалась вверху, в темном углу, образованном стропилами. Она была квадратного сечения и толстая снизу, кирпичной кладки. Выше кладка становилась тоньше, и труба незаметно округлялась, обмазанная толстым слоем глины в мелких извилистых трещинках. Митя обхватил трубу руками, скорее, даже обнял ее с неожиданным для себя чувством нежности и прижался щекой. Труба была теплая, чуть шершавая, а внутри нее что-то пело тихо и неразборчиво. Митя прислушался к бормотанию трубы, осторожно лаская ее ладонью, как женщину. Потом он внимательно осмотрел глиняную поверхность, освещая трубу фонариком.

— Все-таки я большой осел! — вслух сказал он, усмехнувшись.

После этого Митя дружески хлопнул трубу по боку и направился к лесенке, все еще посмеиваясь про себя.

Теперь надобно объяснить, что именно искал Митя на чердаке и зачем он так тщательно обследовал трубу. Он искал печную заслонку.

Глава 2

Витька. Страшная ночь. Голоса первые и вторые. Встреча с лошадью

Да, Митенька искал на чердаке печную заслонку, которую они с женой Аней не нашли внизу, в самой печке, осмотрев ее снизу доверху.

Ну как должна выглядеть печная заслонка? Заслонка и есть заслонка, и раз она что-то заслоняет, какое-то отверстие, то Митя представлял ее в виде чугунного или железного листа с ручкой. Этот лист согласно Митиным представлениям обязан был вставляться в определенную щель в печке. Так гласила теория. Но этой теоретической заслонки ни в печке, ни на чердаке найдено не было.

Печь вырастала в серьезную проблему. Она преподносила сюрприз за сюрпризом. Сокрытие заслонки было уже второй неприятностью, испытанной Богиновыми со стороны печки. Первая случилась накануне.

Пришедшие в Коржино Богиновы были встречены сыном хозяина Витькой. Витька вылез из сарая, облепленный сеном и заспанный до такой степени, что после каждой фразы его приходилось будить вновь, чтобы выпытать все новости. Новости были следующие. Его мать Надя Чуркина, почтальон, уже три дня как уехала в дом отдыха, чем буквально поразила всех деревенских. В самую страду, летом, она взяла и укатила отдыхать! Общественное мнение деревни Коржино было против Нади, как Богиновы поняли уже на следующий день. Ее поступок тем более осуждался соседками, что Анатолий Иванович, Надин муж, с утра до ночи пропадал в Литвинове, за пять километров, где пас колхозное стадо, а Витька остался без присмотра. Он целыми днями спал на сеновале и питался только молоком. Витьке было шестнадцать лет, он уже выпорхнул из гнезда и учился в райцентре, в техникуме, на сборщика часов. Теперь у него были каникулы.