Голоса весны - [19]

Джеки казалось, что Грег окружает ее со всех сторон, когда он одной рукой выдвигал для нее стул, а другую протянул за наушниками. Его галстук упал ей на спину, произведя сокрушительный, невероятный эффект: трепет настоящего чувственного голода пробежал по ее телу.

— Замерзла? — спросил Грег, когда она села.

Джеки кивнула, не доверяя голосу, потому что во рту внезапно пересохло.

Его улыбка ясно говорила, что он видит ее насквозь.

— Очень скоро здесь станет тепло.

Она не сомневалась в этом ни минуты.

Приладив наушники, Джеки попыталась абстрагироваться от мужской притягательности Грега и сосредоточиться на песне, которую она решительно настроена записать сегодня.

— Раз, два, три. — Слова прозвучали в наушниках громко и чисто, когда Грег щелкнул переключателем, запуская звуковую дорожку рекламного ролика.

У него были отличная дикция и приятный, глубокий тембр голоса, которые она замечала и раньше, но никогда толком не задумывалась над этим.

— Ты раньше работал на радио? — поинтересовалась Джеки, говоря в микрофон, который он установил перед ней.

— Из бара я перешел на радиостанцию ФМ, в передачу «Утренний зоопарк». — Грег подмигнул ей. — Может, ты даже просыпалась под мой голос, когда была подростком.

Что-то шаловливое в его интонации заставило Джеки улыбнуться.

— Тогда мои родители знакомили меня с Шопеном, поэтому я обычно просыпалась под фортепьянную музыку.

Увидев озадаченное лицо Грега, Джеки вдруг поняла, что ничего не рассказывала ему о своей семье.

— Мои мама с папой — известные музыканты и композиторы. Они до сих пор много гастролируют и выступают с концертами по всей стране.

Грег щелкнул пальцами.

— Твой отец Найал Брейди?

Разумеется, он поражен. А кто бы не был?

На самом деле Джеки гордилась своими родителями, просто очень трудно идти по их стопам, особенно когда сидишь в наушниках, собираясь спеть для Грега впервые с тех пор, как с нее свалился костюм кошки.

— Да, это мой отец. А мама…

— Дейдра Бреслин Брейди. Наша команда новостей снимала о них сюжет пару лет назад, я тогда еще работал режиссером-постановщиком. Твой отец очень интересовался теми годами, когда я играл на пианино в баре.

— Зато к родным он не столь снисходителен, когда дело касается не вполне академических пристрастий. — Она сразу поняла, как обидно могли прозвучать се слова. — Я, разумеется, не имела в виду, что твои музыкальные пристрастия плохи… — Она вздохнула. — Это сказывается моя наследственность, да?

Грег рассмеялся.

— Теперь мне ясно, почему ты играешь на цимбалах. Ну, готова начать?

Он, как всегда, умело положил конец неловкой ситуации.

Пока Грег перематывал пленку, Джеки сидела и думала, какой он все-таки замечательный парень.

И что с того, что он изменил своему призванию, оставив творческую работу ради административного пентхауса? Зато умеет сделать так, чтобы человек почувствовал себя свободно и непринужденно.

Больше, чем когда-либо, Джеки понимала, что он — идеальный мужчина, который должен помочь ей покончить с ее девственностью.

Сегодня же.

Глава восьмая

Горя нетерпением, Джеки кивнула. Одна лишь мысль о предстоящей близости с Грегом заставила ее запеть.

Она вытащила из кармана старую гармонику — первый музыкальный инструмент, который купила для себя. Отыскав на ней «до» первой октавы, Джеки пропела ноту. Пока чистый звук эхом разносился по студии, она закрыла глаза и отложила инструмент, уже настроившись на нужную тональность. Ей хотелось, чтобы исполнение получилось чистым и безупречным. Однако главное — впечатление, которое произведет ее работа на Грега.

Слова к мелодии «Возврат к природе» пришли ей в голову, когда она готовилась к сегодняшнему свиданию, — вариация на тему «следуй своим природным инстинктам», предложенную Грегом. Однако песня была не просто пикантной или даже сексуальной. Джеки пела ее с дразнящими нотками, с легким юмором, что придавало тексту изящество и непринужденность.

По крайней мере так ей хотелось.

Джеки взяла нижние заключительные ноты, затем поднялась на октаву выше для концовки.

Когда отзвучали последние аккорды, она взглянула на Грега, чтобы оценить его реакцию.

Она надеялась увидеть одобрительную улыбку, но встретила горящий взгляд, который заставил бы растаять даже самую сдержанную женщину.

Как временный продюсер Джеки, Грег понимал, что должен разразиться аплодисментами или по крайней мере вскинуть вверх два больших пальца. Однако он боялся даже пошевелиться из опасения не выдержать, уложить ее на пол крошечной студии и раздеть — медленно, с наслаждением, как делал это в своих фантазиях.

Он оказался во власти столь сильного желания, что не осмеливался дышать.

— Грег! — Голос Джеки прошелестел по маленькой кабинке, обволакивая и возбуждая.

Она сидела всего в нескольких дюймах от него, их кожаные вертящиеся кресла стояли рядом, ее колено касалось его бедра.

— Гмм? — Кажется, он заодно лишился и способности говорить.

— Слова слишком откровенные, да? Или, может, тебе не понравился ритм? — Джеки обеспокоенно нахмурилась, ее глаза, сиявшие во время исполнения, потухли.

Нет! — хотелось закричать Грегу. Желание его все усиливалось. И, черт возьми, он не собирался больше сдерживаться, хотя бы ради того, чтобы стереть облачко разочарования в ее взгляде.