Голоса ночи - [44]

Мэгги обратила внимание на то, что забрали только Гарри.

– А что с Фрэнки? – спросила она.

Салли вздохнула:

– Он не пожелал даже выслушать предложение барона. Он сказал, что ему ничего не надо от… от твоего франта.

Мэгги подозревала, что на самом деле Фрэнки выразился покрепче. Она закусила губу и кивнула:

– Я не думала, что он согласится. Однако все же надеялась…

– Понятно, – сказала Салли. – А Гарри выслушал то, что ему передал лакей относительно учебы у адвоката, потом улыбнулся.

Мэгги кивнула, чувствуя, как слегка сжалось ее сердце. Гарри был членом их необычной семьи в течение двух с половиной лет, и за это время можно было сосчитать по пальцам, сколько раз он улыбнулся.

– Хорошо, – сказала Мэгги с болью в сердце. Хорошо, что он счастлив, очень хорошо. Однако это было счастье, которое она не могла дать ему, а барон смог небрежным росчерком пера, направив письмо кому следует. Это несправедливо. Она добивалась всего в жизни потом и кровью, но ее усилия ничего не стоили в сравнении с возможностями лорда Эджингтона. – Прости, Гарри, что я не смогла осчастливить тебя, – тихо произнесла Мэгги. Она чувствовала себя недостаточно сильной, недостаточно влиятельной…

Салли вопросительно посмотрела на Мэгги:

– Знаешь, ты уже говоришь как леди.

Мэгги пожала плечами, испытывая неловкость:

– Я должна практиковаться, чтобы не сесть в лужу, когда лорд представит меня обществу. А в целом я такая же, как была.

– Ты всегда отличалась от нас, – заметила Салли. – Но мы не возражаем. Очень хорошо, что ты учишься быть похожей на леди.

Мэгги с сомнением посмотрела на подругу:

– Ты действительно так думаешь?

– Конечно, – решительно подтвердила Салли.

– Сегодня я вдруг почувствовала, что потеряла себя, – задумчиво произнесла Мэгги. – Какая из меня леди? Мне далеко до нее, и в то же время я не уверена, что осталась самой собой.

– Ты моя подруга, – сказала Салли. – И если, изображая леди, ты добьешь чего-нибудь в жизни, никто из нас не осудит тебя. Кстати, миссис Першинг говорит, что я должна расчесать твои волосы и приготовить тебя ко сну.

Мэгги засмеялась.

– Тебе ничего не надо делать, Салли, когда мы одни. Мы всегда сами обслуживали себя.

– Если мне платят за то, чтобы я расчесывала твои волосы, приносила тебе воду и чистила твои туфли, то я буду делать это, – решительно заявила Салли. – Так что давай приступим.

Мэгги неохотно встала и направилась к зеркалу, села за туалетный столик и позволила Салли вынуть шпильки из волос. Тяжелые локоны свободно рассыпались по спине, доставая почти до пола. Мэгги посмотрела на Салли.

– Слава Богу, я не пошла тогда к изготовителю париков, – сказала она. – Хороша была бы леди с остриженной головой.

– Да, глупо было бы лишиться таких волос. – Салли взяла гребень и принялась расчесывать подругу. – Скажи, ты уже спала с бароном?

– Салли, – предупредила ее Мэгги. Салли вздохнула:

– Я подумала об этом с первого дня, когда он появился в нашей квартире. Он как-то особенно посмотрел на тебя пару раз, и ты, сама того не замечая, ответила ему таким взглядом, что у меня мурашки пробежали по телу. А когда вы пришли к Бесс, он вел себя так, как будто ты его женщина.

– Я не хочу говорить об этом, – пробормотала Мэгги. Она не собиралась обсуждать с Салли, какую рискованную игру ведет и какие чувства испытывает к барону.

– Я не осуждаю тебя, Мэгги, – сказала Салли с покорностью в голосе. – Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. Ты чувствуешь себя счастливой?

Счастье. Это понятие незнакомо Мэгги. Чувствовала ли она себя счастливой с бароном? Она испытывала желание, да, а также страх, честолюбие, вожделение и… что-то еще, непонятное и вызывающее у нее тревогу. Разве могла такая девушка, как она, разобраться в своих чувствах к лорду Эджингтону, представителю неизвестного ей мира? Разве мог он быть для нее кем-то иным, кроме как непостижимым, недоступным человеком, окутанным мраком неизвестности? Ей трудно было разобраться в своих чувствах.

– Что-то вроде этого, – ответила наконец Мэгги. Салли перестала расчесывать волосы и бросила на подругу серьезный взгляд.

– Не позволяй ему обижать тебя, – сказала она. – Ни в коем случае.

«Я не знаю, смогу ли остановить его», – беспомощно подумала Мэгги, а вслух сказала:

– Не позволю.

Раздался стук в дверь.

– Думаю, в мои обязанности входит принять посетителя? – спросила Салли с неуверенной улыбкой.

Она положила гребень и пошла открывать дверь. Мэгги с бьющимся сердцем последовала за ней.

Салли открыла дверь, и Мэгги закусила губу, увидев в дверном проеме мужчину.

«Это он, это он, это он!» – обрадовалась она.

Барон выглядел невероятно прекрасным в черном вечернем костюме и казался абсолютно безупречным и нереальным.

– Простите за беспокойство, мисс Кинг, – сказал он с холодной вежливостью, быстро окидывая ее взглядом. – Миссис Першинг полагала, что вы продолжаете занятия. Я не думал, что вы уже готовитесь ко сну.

– Вы полагали, наши занятия проходят в спальне? – непроизвольно спросила Мэгги, затем на одном дыхании добавила: – Салли, оставь нас, пожалуйста.

Салли, кивнув, вышла и закрыла за собой дверь. Лицо лорда Эджингтона выражало легкое изумление и желание.