Голос во тьме - [7]

– Не торчите там, как кукушка в часах! – резко произнес пироман. – Либо входите, либо проваливайте.

Комиссар, не опуская револьвера, вошел и ногой захлопнул дверь. Чародей смерил Бреннона холодным взглядом.

– Это так вы ее охраняете? – спросил пироман холодно.

– Чего? – Натан тоже оглядел противника с головы до ног. Револьвер в набедренной кобуре, отблеск света на рукоятке кинжала в ножнах на пояснице, флаконы с зельями в ремне, на пальце – кольцо, в жилетном кармане, судя по круглой выпуклости, – часы. Явился во всеоружии.

– Если продолжите в том же духе, то я заберу ее туда, где она будет в безопасности хотя бы от слабоумных защитников.

– Если не отойдете от тела, то я вышибу вам мозги, – процедил Бреннон.

– Давайте, – легко согласился чародей. – Попробуйте. Только сначала посмотрите на труп глазами, а не тем, чем обычно.

Комиссар подошел к девушке; его и пиромана разделял стол для аутопсии.

– Смотрите, – потребовал пироман. – Внимательно, черт подери! Лица нет, ничего не отвлекает.

Бреннон окинул усопшую беглым взглядом. Ни ран, ни увечий, только синяки на запястьях и пара ссадин на ногах.

– Сравните рост, – продолжал чародей, – телосложение, возраст, цвет волос, прикиньте вес…

Натан опустил оружие.

– А, черт, – прошептал он. – Будь оно проклято!

Чародей рывком подался вперед и прошипел:

– Хорошо же вы ее защищаете, а? – Он сгреб в кулак каштановые локоны покойной и ткнул их в лицо комиссару: – Что, нравится?!

– Если бы это была Пег… – механически начал Бреннон и смолк. Господи, если бы это была Пег!..

– О, будь это Маргарет, вы бы уже не дышали!

«Да неужели?» – вяло подумал комиссар, но мысль о пылких чувствах пиромана едва задела его разум. Гораздо важнее сейчас другое…

– Ее перепутали, – тихо сказал комиссар. – Ее или перепутали с Пег, или кто-то охотится на девушек такого типа.

– Да не оправдывайтесь, – выплюнул пироман. – Охотится! Где тогда другие трупы?

– Будут. – Бреннон тяжело опустился на табурет. Он уже видел, как начиналось такое… – Но ведь на Пег напали трое отморозков с ножом…

– Они пытались отрезать ей лицо.

– Господи, откуда вы… – вздрогнул комиссар и, мигом прозрев, взревел: – Какого черта?! Вы пролезли к ней в дом?!

– Я о ней забочусь. – Пироман набросил сюртук и подхватил пальто и шарф. – Чего вы, очевидно, сделать не в состоянии. Да, кстати, я снял с нее все ваши следящие чары. Еще раз обнаружу – и вы не увидите ее больше никогда.

– Стоять! – Комиссар почти в упор уткнул револьвер в грудь пиромана, но тот и не вздрогнул. Натан даже не понял, как в руке чародея оказался флакон, который пироман затем невозмутимо грохнул об пол. По моргу мигом расползся плотный белый туман, окутавший Бреннона удушливым одеялом. Закашлявшись, Натан бросился наперерез чародею, ударился о край стола и услышал хлопок двери. Комиссар зарычал, ощупью (иногда чувствительно натыкаясь на окружающие столы и стеллажи) проложил себе путь к двери, врезался в нее плечом и вывалился в пустой узкий коридор. Впереди слышались быстро удаляющиеся шаги, и Бреннон ринулся в погоню. Здесь некуда было свернуть, а в приемной сидел дежурный. Комиссар пулей пролетел коридор, в два прыжка одолел лесенку, ворвался в приемную – и яростно выругался. Пиромана там не было, а дежурный пялился в пустоту застывшим взглядом.

15 февраля

– Простите, – снова повторил Лонгсдейл. – Я не знал, что он придет сюда просто как посетитель. И морг…

– Я помню, – мрачно перебил Бреннон. – Кеннеди вам запретил. Ну и вот результат.

Даже принятый с утра медовый отвар миссис ван Аллен не смог улучшить его настроение. Кеннеди предпочел скрыться с глаз долой, дабы заняться наконец вскрытием после того, как консультант собрал в колбочку остатки порошка. Хотя толку-то с них теперь…

– Вы уже были у мисс Шеридан?

– Пока нет. Сестра запретила ее беспокоить. Ничего, побеспокою сегодня, – с угрозой пообещал комиссар. – Как вы не уследили за своими же чарами?

– Я осматривал место нападения на мисс Шеридан и увлекся. Когда я понял, что чары разрушаются, то было поздно. А в свете его угрозы восстанавливать их небезопасно.

– И вы все еще думаете, что он человек, – процедил Натан.

– Но он не делает ничего, что выходит за рамки человеческих возможностей! – Консультант нахмурился. – Правда, если, как вы говорите, ему около тридцати пяти, то я не знаю, когда он успел получить столько опыта и набраться знаний, чтобы так свободно…

– Вам тоже на вид не девяносто, – едко заметил Бреннон. – Может, и его как-нибудь хитро обработали.

– Но он не такой, как я!

Натана даже позабавило такое искреннее возмущение. Пес, который внимательно обнюхивал остатки порошка, обернулся к хозяину и громко фыркнул.

– Не отвлекайся, Рыжий, – строго велел комиссар.

Животное посверлило его людоедским взглядом и вернулось к изучению единственной улики.

– Рыжий? – недоуменно спросил Лонгсдейл.

– Ну, на Здоровяка и Лапу он не откликался. А звать его как-то надо.

– Зачем?

– А вы что, никак его не зовете?

– Нет, – в некотором замешательстве отвечал консультант. – Он всегда рядом.

«Именно, – подумал Бреннон. – Бессменный охранник. Или конвоир».

Он ни разу не видел, чтобы пес и Лонгсдейл находились далеко друг от друга. А уж чего стоит способность видеть глазами пса…