Голос ветра - [58]

Расстояния и опасности никогда не могли удержать обитателей Туамоту от плаваний как внутри, так и за пределами их Тучи Островов, свыше восьми десятков которых разбросаны в океане к северо-западу и юго-востоку от Таити. Эти реальные путешествия и приключения внушают такое же благоговейное уважение, как и подвиг Раты. Сказители, склонные к большему реализму, идентифицирующие землю Границы Лунного Света с Мангаревой или с таинственным затонувшим островом, не могут ослабить чудо путешествия Раты: опасности видимых островов столь же велики, как и любые выдуманные. А сказители, склонные к большей фантазии, не в состоянии придумать ничего более страшного для моряка, нежели реальный риф Факарава.

Жители Туамоту считались суровыми и свирепыми, их боялись как каннибалов, воинственных и диких. Несмотря на это, даже во времена европейцев их во чтобы то ни стало стремились заполучить в качестве корабельщиков. В особенности это относится к Рапатеа (острова Общества), где боги требовали для себя самых лучших лодок, сработанных самыми лучшими мастерами. Немногие счастливчики — вожди с островов Общества владели туамотуанскими кораблями. В 1606 году Кирос[4], первый европеец, о котором известно, что он посетил Лабиринт, писал об этих кораблях: "Лучших не могли бы построить и в Кастилии". По его наблюдениям, из-за нехватки на Туамоту крупного леса корабли "весьма искусно составляются" из нескольких коротких бревен разной длины. Они великолепно подогнаны, скреплены кручеными веревками и проконопачены. Такие суда безопасней в штормовых, изобилующих рифами водах, чем более элегантные по виду лодки из цельного ствола, потому что приспособились к сражениям с демонами Длинная Волна и Короткая Волна. И когда Риф Факарава перекусывает бревно, на составном корпусе лодки появляется лишь еще одна стяжка.

Корабль Раты — это большая лодка, которую таитяне называют "пахи". Этим словом они прежде называли и свои крупные лодки, и европейские корабли, и туамотуанские катамараны. Туамотуанские пахи, подобные лодке Раты, имели два килевых корпуса равной или почти равной длины, соединенных и накрытых настилом. На нем устанавливались две высокие и гибкие мачты. Как говорят некоторые сказители, Рата сменил паруса. Вместо великолепно сделанных циновок из пандануса Рата поставил огромные черные крылья Матуку после того, как убил эту мифическую птицу, которая, подобно штормовой туче, обнимала горизонт. Другие перья гигантской птицы он прикрепил к мачтам и снастям своей лодки. Поэтому, подплывая к берегу, она выглядела столь необычно, что подданные Пуны сначала подумали, что это бог океанской глуби, принявший облик чудовищной птицы. С наветренной стороны лодки делается навес из циновок. Он открыт в сторону настила, а с наветренной стороны от ударов волн его защищает невысокий планшир. Западные полинезийцы говорят, что именно Рата познакомил их острова с двойными лодками, имеющими такие навесы.

Ни один туамотуанский мореход не пускается в плавание без такой же команды, как у Раты, если не большей. Над его кораблем парит дух его предков, подавая потомку советы, основанные на его сперва земном, а потом божественном знании Лабиринта. Этот дух был некогда выдающимся вождем, воином или мореходом. Его мана была столь велика, что родственники спрашивали его при жизни, станет ли он их богом после смерти и будет ли продолжать помогать им. Когда он умер, погребальные обряды, растянувшиеся на месяцы, были также обрядами канонизации. Во время ритуала обожествления верховный жрец обращается с исполненной надежд молитвой к духу предка, адресуясь к нему как к "кура мацу" — священной красной птице.

Священная красная птица

Обитает в далеком небе,

Пусть мрак сгущается, пусть тучи чернеют,

Пусть разражаются тучи дождем,

Пусть проясняется все —

Отныне пребудет в величии

Бог, наш вождь.

Но любой мореход защищен не только духом предка. У него на борту, как у самого Раты, стоят невидимые Тавака и Тонга-Хити. Они проводят его через риф Факарава и дают совет, как одолеть других демонов, в которых персонифицируются тяготы, опасности и ужасы мореходного дела: рифы, черные тучи на горизонте, меч-рыба, пронзающая насквозь, тридакна — гигантская раковина которой может стиснуть и искалечить, акулы, способные разорвать на куски и пожрать человека. Туамотуанцы верят: Тавака имеет большую власть над лодками. Поэтому его приглашают на черепаховый пир — одну из самых значительных местных церемоний. Они уговаривают Таваку:

Тавака, приди, раздели с нами трапезу!

Бог — украшение корабля — это ты.

Тавака, приди, раздели с нами трапезу!

Бог — украшение корабля — это ты.

Если мореход видит среди моря черного альбатроса, сидящего, как кажется, на воде, он знает, что это Тонга-Хити привлекает внимание моряка к коварной подводной скале. Большеглазый Тонга-Хити, или, как его называют ласково, Веселолицый Тонга-Хити, может также принять облик лающей собаки, чтобы предупредить человека об опасности. Лес — его исконное владение. Здесь Тонга-Хити покровительствует человеку, карабкающемуся по скалам и деревьям. Ему подчиняются духи птиц, насекомых, крабов, мух, крыс и прочих маленьких лесных существ. Туамотуанцы настолько ему благодарны, что на черепаховом пиру он получает целую циновку еды. Вот как они приглашают его на эту церемонию: