Голос сердца - [67]

— Ты даже не знаешь ее, — напоминаю я Ари. Я знаю, что этого не стоило говорить, но это правда. Пока не знает, или просто решила не делиться этим со мной.

— Ты прав, но для ячейки общества нужно хотя бы два человека, поэтому она является, по сути, половиной Элли. Ладно, — говорит она, не давая мне поспорить, берет мои руки и тянет к себе. Положив мои ладони на свою грудь, она крепко удерживает их там. Я закрываю глаза и сосредотачиваюсь на биение ее сердца. — Это она, — нежный голос Ари вибрирует в груди.

Я сосредотачиваюсь исключительно на биении сердца Элли, пытаясь вспомнить время, когда слушал ее сердцебиение. Я вспомнил только один раз. Первая допплерография, которую мы делали в самом начале беременности. Мы думали, что это было сердцебиение Олив, но оно принадлежало Элли. Нам потребовалась минута, чтобы в итоге услышать похожий звук, но более мягкий и нежный. Я не учел тогда, насколько сильно хотел бы запомнить этот звук. Тот же звук я слышу в груди Ари? Так ли это?

— Когда врач сказал мне, что сердце ждет меня, я уже знала это, — говорит Ари. — Врачи сказали мне, что не было практически никаких шансов найти донора с такой же группой крови. Так что я знала, что это была Элли. Волнение, облегчение и благодарность — я ничего подобного не почувствовала, услышав слова моего врача. У меня было меньше месяца, чтобы найти донора. Я угасала с каждым днем, и мы уже начали подыскивать хоспис для меня, поскольку это было слишком тяжело для моих родителей, чтобы ухаживать за мной самостоятельно.

— Ты не была счастлива, что получила сердце? — спрашиваю я, пытаясь понять ее слова.

Она сжимает губы, так как неловкая улыбка грозит выдать ее явную боль.

— Как я уже сказала, я знала, что это была Элли. Я знала, что она умерла. Я знала, что это произошло из-за ее желания родить Олив, и я знала, что это из-за родов.

Я хочу сказать ей, что это несправедливо, что она знала, а я просто лишился смысла своей жизни, но я все еще сосредоточен на прикосновении к груди, под кожей которой бьется ее сердце. Я знаю теперь, почему Элли дала имя Олив перед тем, как она родилась. Она знала, что все кончено.

— Я не знаю, злиться или благодарить ее, но мне больно. Невероятно больно.

— Могу себе представить, — говорит Ари, выпуская мою руку из своей. — Но ты не можешь злиться на нее. Она не хотела умирать, но иногда в жизни выбирают за нас, иногда приходится выбирать из двух зол меньшее, и она выбрала меньшее… — как я могу с этим согласиться? — Она не обманывала тебя, чтобы причинить боль... она сделала этот выбор, потому что так сильно любила тебя. Она хотела оставить что-то, что принадлежало бы тебе так же, как и ей. Что-то, кого-то... Оливию.

Мне нужно больше пространства, поэтому я закрываю глаза, пытаясь собраться. У меня болит голова. Мысли приходят и уходят в полном беспорядке. Почему все закончилось так?

— Почему ты не учишься сейчас? Этот год пришел и ушел. Почему ты не вернулась? — спрашиваю я ее, удивляясь, почему она занималась этим раньше, когда Элли была ее наставником, а сейчас перестала.

— Для того, чтобы сохранить свою лицензию на следующий год после операции, мне нужно было бы получить степень МВА. Я решила отказаться, — говорит она.

— Почему же?

— По той же причине, почему ты не должен рассматривать отношения, связь со мной, Хантер, — еле скрываемая улыбка касается уголков ее губ, и она кладет свою ладонь мне на щеку. — Я не слишком хороша для тебя. Я лишь носитель сердца Элли. Если бы наши пути пересеклись при других обстоятельствах, мы могли бы чувствовать себя иначе, но все не так просто в этой жизни.

Это смущает меня. Я не знал, кем она была, когда мы впервые встретились в саду, а еще меня тянуло к ней. Она привлекла меня, и это ее выразительная манера разговора, прямо как Элли, именно так, как всегда нравилось мне.

— Неправда, — спорю я.

— Я бываю в саду, потому что постоянно навещаю Элли, чтобы поблагодарить ее за этот щедрый, жизненно необходимый мне подарок. Вот почему мы встретились. Если бы не сердце Элли, этого бы не произошло, — говорит она.

Это смешно, особенно для того, кто, кажется, так же умен, как была Элли.

— Ты могла бы знать это наверняка только, если бы была Богом, — она убирает руку от моего лица и встает, направляясь к передней двери, оставляя пространство между моей рукой и сердцем Элли. Она смотрит в окно. — Какова истинная причина того, что ты не получила степень MBA и почему ты можешь, в конечном итоге, причинить мне боль?

— Снег закончился, — говорит она.

Я тоже встаю и подхожу к ней сзади, положив руки на ее плечи.

— Почему?

Она оборачивается, и ее волосы проносятся мимо моего лица.

— У всех нас есть секреты, Хантер. Как и у меня, вот истинная причина.

Даже не задумываясь над тем, почему ее слова совсем не злят меня, я беру ее лицо в ладони и нежно целую, сосредоточившись на ощущении прикосновения к ее губам и на тепле ее кожи напротив моей. Руками она обвивает мою спину, сжимая меня мягко, но крепко. Я просовываю свои руки между нами, прижимая их к груди, чтобы почувствовать тяжелые удары ее сердца, пока наши губы сливаются в поцелуе. Нуждаясь в более сильных эмоциях, мой язык проскальзывает ей в рот, что не остается незамеченным для ее сердца. Удары учащаются, оно бьется с удвоенной скоростью.