Голос погибшей планеты - [2]

Не знаю… Не знаю и того, дойдут ли мои слова до какого-либо живого существа или затеряются в космической беспредельности, сгорят вместе с моим звездолетом?

Но молчать я не могу.

Любопытно, что только сейчас на пороге смерти я начал думать и отдавать отчет в своих поступках. Раньше я просто жил, бездумно плыл по течению жизни, радуясь ее радостям и огорчаясь ее невзгодам. Наверное, так же жило большинство людей в моей Фиолетовой стране и во вражеской — Синей. Ведь если бы мы задумывались над тем, куда и к чему нас ведет прогресс, то, наверное, сумели бы предотвратить катастрофу.

Прошлое проносится передо мной, как кадры видеоленты.

Вот я мальчишка, сын швеи и рабочего-монтажника дорожных машин, первый раз бегу в школу. А вот уже мне вручают диплом об окончании школы и советуют учиться дальше, «как проявившему исключительные способности к наукам». Но после этого радостного, торжественного вечера дома отец со вздохом объясняет мне, что учиться дальше мне не придется — за высшее образование нужно платить. А наша семья и так с трудом сводит концы с концами. Бросая виноватые взгляды, отец обещает устроить меня учеником на тот же завод, где работает сам. И я с тяжелым сердцем соглашаюсь, потому что понимаю — другого выхода нет.

А на следующий день на главной улице нашего городка я вдруг замечаю большой яркий плакат. С него меня зовет румяный здоровяк в нарядной военной форме: «Хочешь увидеть мир, жить весело и интересно — вступай в армию Фиолетовой республики!»

Потом для меня началась сплошная полоса удач, которыми судьба просто осыпала меня. По здоровью и различным реакциям военная комиссия признала меня годным для поступления в Высшую школу военных космонавтов. Нарядная форма с золотыми шевронами и красивыми звездолетами на петлицах, восторженные девичьи глаза, интересные знакомства. Учеба мне давалась легко, даже к состоянию невесомости я привык очень быстро.

Затем состоялась незабываемая, такая счастливая для меня встреча. Вместе с моим другом и товарищем по учебе, здоровяком Ло, мы пошли в танцевальный зал и сразу же обратили внимание на очаровательную девушку. Она стояла с подругой возле второй колонны, тоненькая, стройная, белокурая, и, подняв голову, смеялась, показывая белые зубки. Мы оба бросились к девушке, чтобы пригласить ее на танец. Она с улыбкой окинула нас взглядом. И протянула руку мне.

Через месяц я и Ло стали офицерами-космонавтами младшего класса. А еще через три месяца, перед тем как отправиться к месту моей службы — на космодром Багана, мы с Ва поженились, тайком от ее родителей. «Медовый месяц», вернее, «медовую неделю» мы провели в маленькой гостинице на окраине города. И только в прощальное утро, когда я собирал вещи перед отправкой на аэродром, моя милая Ва буквально огорошила меня сообщением:

— А ты знаешь, что космической базой Багана, где ты будешь служить, командует мой милый папочка, офицер-космонавт высшего класса Со…

Я остолбенел от изумления и выронил из рук стакан из синего стекла.

Ва долго хохотала, но потом ласково прижалась ко мне и сказала:

— Не бойся, мой милый! Если мой папаша по званию офицер высшего класса, то я, наверное, наивысшего. Все будет хорошо! Только ты веди себя достойно…

На базу Багана мы прибыли вместе с Ло. Вместе с ним представились и начальнику базы, невысокому мрачноватому, совершенно лысому толстяку, ничем не похожему на свою милую дочку. Он произнес перед нами небольшую речь о нашем воинском долге, пожелал успешной службы и пожал нам руки своей вялой, пухлой ладошкой. И я подумал, что бы он сделал, если бы узнал, что перед ним стоит его зять.

Служба у нас была скучноватая, но легкая. Через день Ло и я поднимались на своих космосамолетах в стратосферу и барражировали границу с Синей республикой и раз в неделю, уже на космолетах, летали на спутник-астероид, где у нас находилась засекреченная наблюдательная база. Туда мы возили запасы сжиженного воздуха, продукты, техническое оборудование.

Окрестности нашей базы показались мне отлитыми из золота, еще не успевшего остыть. Здесь все было золотым — бесконечная россыпь песков, раскаленное небо, воздух, сверкающий горячей желтизной. В маленьком белом городке Багана под неправдоподобно вычурными пальмами ходили золотистые люди в белых одеждах — стройные, красивые, тонколицые и таинственные.

Наша база была расположена в десятке километров от города, там, где начиналась пустыня. Среди моря песка белыми кубиками были расставлены удобные маленькие домики — на две квартиры каждый. За ними высились громады ангаров, мастерских, складов, тянулись к небу радиомачты и настороженные ладони радаров, серебристыми лентами рассекали пески взлетно-посадочные полосы.

Я стал хозяином удобной трехкомнатной квартирки, в которой аппарат искусственного климата умерял адскую жару и из сетки душа мелодично падали прохладные водяные струи. В холодильнике всегда был холодный лимонад, пальмовое вино, коньяк.

Жизнь моя ничем не отличалась от жизней двух сотен других молодых офицеров-холостяков, летчиков-космонавтов, специалистов самых различных авиационных специальностей, радистов-телемехаников и метеорологов. Я жил как все, не стараясь отличиться и не задумываясь над своей жизнью: летал, вносил вклады на свой текущий счет, посмеивался и острил над нашим командиром, потным и сопящим Со. Офицер-космонавт высшего класса уже давно забыл, как водить ракету, как действуют рули самолета, но страшно любил хвастаться своими прошлыми подвигами. Мы снисходительно выслушивали надоедливую болтовню старого толстяка и между собой звали командира «старым бегемотом» и «пустым бочонком».