Голос одинокого сердца - [17]

Она не вырывалась из объятий Джека, а словно утопала в них, заставив его осознать, что контроль над собой был всего лишь иллюзией. Джек мгновенно возбудился, когда Лорен слегка потерлась бедрами о его бедра.

– Хоть бы людей постеснялись, – заметил подошедший Тай.

Джек, не прерывая поцелуя, сильно толкнул брата в плечо. Лорен тут же отстранилась. Ее губы были припухшими и влажными от поцелуев.

Боже, ему хотелось побыть с Лорен еще немного! Он хотел ее все больше и больше, понимая, что, только оказавшись с ней вместе в спальне, он сможет полностью понять ее.

– А что ты тут делаешь? – спросил его Тай. – Я думал, ты не из тех, кто публично унижает себя перед женщиной.

Джек застонал. Его брат, вероятно, пребывал в отличном настроении, и это означало, что он будет необычайно назойливым.

– Лорен, милая, ты не отвернешься на минуточку?

– А зачем?

– Затем, чтобы я смог дать по шее своему братцу и научить его хорошим манерам.

– Будешь бить своего младшего брата… А я-то думал, что ты давно вырос, – сказал Тай. – Он всегда был большим задирой.

Лорен взяла Джека за руку и направилась в сторону Рея и его продюсера Диди. Джек наблюдал за ее работой, желая поскорее убраться из этого театра куда-нибудь в более спокойное место.

Словно желая поторопить, он подошел к ней, обнял и прижал к себе. Лорен достала из сумочки компакт-диск. Через ее плечо Джек смог прочитать надпись «20 лучших песен Барри Манилоу».

– Твоя тайная страсть станет достоянием общественности, если ты будешь это всем показывать.

– Это подарок для тебя, – ответила Лорен, засовывая диск в карман его пальто. – Думаю, что теперь предмет мой тайной страсти изменился.

Джек принес десерт и открыл бутылку вина, пока Лорен заканчивала последние приготовления к ужину.

– Здесь здорово! – Джек одобрительно огляделся. – После твоих замечаний по поводу «быстрой готовки», я не ожидал увидеть здесь такую отлично экипированную кухню.

Лорен пожала плечами. Большинство кухонных принадлежностей она унаследовала от своей бабушки.

– Ты не должен верить на слово.

– Я научился этому от тебя, – парировал Джек. – А кто это на фотографии над телефоном?

Лорен посмотрела на снимок. У входа в маленький бакалейный магазин была запечатлена немолодая женщина.

– Это моя прапрабабушка.

Джек прошелся по кухне, изучая снимки. Здесь были фотографии, которые ее брат Дюк прислал ей из Флориды. Ее родители на барбекю. Фото брата и его семьи.

А на что похожа семья Джима? Ей не хотелось задавать ему никаких вопросов, потому что Лорен помнила, как Джек отреагировал на ее упоминание о его отце и об аварии, произошедшей с ним. И еще то, что он не любит делиться с людьми чем-то личным. Такие детали должны проявляться сами по себе, непреднамеренно.

– Моя бабушка научила меня готовить. Мама была слишком занята, а бабушка мечтала передать свое мастерство хоть кому-то. Самые счастливые часы моего детства – на кухне с бабушкой.

– В твоей семье много традиций и общности. – В голосе Джека слышалось сожаление. Почему? У Джека Монтроза было все, о чем может мечтать любой мужчина. Почему же он завидует ей?

Она никогда прежде не думала об этом, но он был прав. В ее семье существовало множество традиций.

– Я уверена, что и в твоей семье они есть. Разве ты не говорил, что твоя мама всегда звонит тебе?

– Да, но моя семья совсем не похожа на твою. Моя мать была сиротой, а мой отец разорвал отношения со своей семьей еще до того, как стал знаменитым.

У Лорен сжалось сердце.

– А разве они не приняли его, когда он стал знаменитым?

– Мой отец не из тех, кто может простить и забыть, так что он вычеркнул их из своей жизни, и с тех пор мы с ними не общались.

– Я могу поговорить с мамой, и вы сможете принять участие в ее шоу. Она большой мастер в улаживании такого рода конфликтов.

– Нет, нам бы не хотелось привлекать к себе внимание.

– Но почему нет?

– Может быть, потому, что отец всегда был в центре этого внимания, – ответил Джек. Лорен поняла, что он больше не хочет говорить об этом.

– Мне жаль, что у тебя не было бабушек и дедушек. Мой дед всегда баловал нас с Дюком, подсовывая нам конфеты и отдавая самые лакомые кусочки со стола. Я даже не могу представить себе свое детство без этого.

– Нельзя сожалеть о том, чего у тебя никогда не было… Кстати, спасибо за диск.

– Ты прослушал его?

– Конечно, нет. Я же сказал тебе, что мужчины не любят такую музыку.

– Ха! А что ты скажешь, если я пришлю тебе диск с музыкой, которую ты любишь?

– И что за музыка?

– На прошлое Рождество наша радиостанция записала диск с моим шоу, и мы продавали его по десять долларов за штуку. Все твои любимые песни там.

– А как ты можешь это знать?

– Потому что они все красивые и чувственные. Марвин Гэй, Стиви Рэй Воган… Все, которые ты упоминал, когда впервые подвозил меня домой.

– Знаешь, почему ты мне нравишься? – спросил Джек, отложив вилку в сторону.

– И почему же?

– Потому что ты очень красивая и чувственная.

Она ничего не могла сказать в ответ, потому что понимала, куда движется этот вечер. И какая-то часть ее души боялась подпустить Джека еще ближе, чем он уже стал.

Телефон Лорен зазвонил еще до того, как они закончили ужин. Она посмотрела на определившийся номер.