Голос над миром - [51]
Вначале дело пошло неважно, но я сразу поняла, что Эльси совершенно растерян, панически боится не угодить и получить отставку.
В одну из пауз он в отчаянии пробормотал:
— О боже, я ничего не соображаю, синьора, у меня, поверите ли, голова кругом идет! Можете смеяться надо мной, синьора, но только я от страха сам не свой. Клянусь вам, вечером я сыграю куда лучше. Понимаете, синьора, утром мы всей семьей пошли в церковь и молили господа сделать так, чтобы я не провалился. Ведь для меня, синьора, этот вечер очень много значит. Тут, в Пьяченце, каждый малыш знает Эльси, и весь город придет в театр послушать мою игру. Я уже слышу, как друзья-оркестранты подбадривают меня. Держись, Франческо, не робей же, смелее!
Он говорил так искренне и так горестно, что я растрогалась.
— Право же, меня не надо бояться, милый Эльси, я вовсе не собираюсь вас съесть. Я знаю, что вы отличный флейтист, и не имею ни малейшего намерения опозорить вас. Ну, давайте начнем сначала.
После этих сердечных слов Эльси весьма приободрился и мало-помалу освободился от своих страхов. Репетиция пошла куда успешнее, и вечером добряк флейтист играл превосходно. Я была рада не только за себя, но прежде всего за Эльси, который так мечтал не ударить лицом в грязь перед своими коллегами и друзьями.
Именно на него пал мой выбор, когда мне предложили совершить турне по Японии, Китаю и Филиппинским островам.
В конце того же 1930 года я вместе с мужем выступала в венецианском театре «Фениче», вновь поставившем «Лючию ди Ламмермур». После Венеции мы дали ряд концертов в Базеле, Берне, Брюсселе, Цюрихе. Прежде чем отправиться в Париж, а оттуда вновь в Брюссель, я совершила паломничество в Лурд, ибо дала обет принести дары Лурдской богоматери, если роды пройдут благополучно.
Святой город у подножия Пиренейских гор придал мне бодрость и спокойствие.
Сразу после Брюсселя я, как и в прошлые годы, пела в «Ла Скала», выступала в «Дон Паскуале» и «Риголетто». В первой из этих опер большой успех разделил со мной и мой муж.
Из Милана мы поехали в Триест, где меня ждала неизменная «Лючия». Из Триеста наш путь лежал в Барселону. Увы, я никогда не забуду ужасные дни, проведенные в этом каталонском городе.
Хотя муж противился, я взяла с собой Мари, которая была под присмотром пожилой швейцарской бонны.
До приезда в Барселону нам с Де Муро пришлось дать концерт в Ницце. Я взяла Мари в поездку, чтобы девочка могла подышать чудесным воздухом Лазурного Берега и Каталонии, где зима не такая суровая, как у нас.
К несчастью, в те дни в Барселоне свирепствовала эпидемия гриппа. Нам с мужем приходилось бывать на репетиции в театре «Личео», а бонна в это время, уложив Мари в колясочку, отправлялась с ней на прогулку.
Как я узнала позже, почтенная швейцарка питала слабость к спиртным напиткам и частенько останавливалась у лавок, где продавали манцаниллу, весьма крепкое испанское вино.
Поглощенная подготовкой к спектаклю, я не заметила, что моя бонна обычно возвращалась домой изрядно под хмельком.
Несомненно, во время этих прогулок и продолжительных остановок у винных лавок, где всегда толпился народ, Мари заразилась гриппом. Вызванный врач не стал скрывать всей опасности для моей больной дочки. Я чуть не сошла с ума от отчаяния. Мне вскоре предстояло петь, а я даже плакать была не в силах. Между тем газеты вышли с анонсами, оповещавшими о моем выступлении, были расклеены красочные афиши, а на улице Рамбла мое имя сверкало огнями рекламы.
Мне даже не позволили приблизиться к кровати моей дочурки. Я ничего не соображала, перед глазами плыли круги, а температура у Мари поднялась до 39°.
Зал гудел как пчелиный улей, требовательный барселонский зритель приготовился судить о моем дебюте. Я собрала последние силы, и мне удалось сохранить самообладание даже в сцене безумия. Наградой были бешеные аплодисменты.
Словно лунатик вошла я в артистическую уборную и без чувств рухнула на пол. Меня уложили на софу, а спустя одну-две минуты я почувствовала, что кто-то тихонько гладит меня по лбу. Я открыла глаза и увидела рядом врача, который, волнуясь, сказал мне:
— Успокойтесь, милая Тоти. У девочки упала температура, и жизнь ее вне опасности.
По лицу у меня медленно потекли слезы, но это были слезы счастья.
После «Лючии» я пела в «Севильском цирюльнике». Новый триумф. На душе у меня после выздоровления Мари было легко и радостно.
Я вместе с Де Муро выступала на благотворительном концерте для слепых женщин в одном из приютов Барселоны.
Когда я увидела всех этих несчастных, в большинстве своем молодых девушек, у меня ком подступил к горлу и я не сразу смогла взять первые ноты. С эстрады мне были видны пустые, тусклые глазницы, которые при звуках моего голоса наполнились слезами; напряженные лица слепых постепенно светлели, и глубокая, таинственная радость отразилась на них.
Наконец наступил февраль 1931 года — начало моего долгого и трудного путешествия по странам Азии.
До сих пор не могу понять, почему импрессарио, по соглашению с агентством путешествий, отправил нас поездом, а не пароходом. Мы с Де Муро подписали контракт на целый ряд концертов в главных городах Японии, а также в Шанхае, Гонконге и Маниле. В состав нашей гастрольной труппы входили также пианист Биццелли, флейтист Эльси и секретарь Минольфи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».