Голос моря - [43]

- Постой, Андрей! Не торопись, - сказал Михаил. - Я самым настоятельным образом прошу тебя. Никаких выводов. И не создавай гипотез, пока мы сами не убедимся. Давайте готовиться к осмотру. Новгородцев так же счастливо отделался, как и другие. Ведь нельзя же считать существенным пустяковый ожог левой руки.

"Нечего было ему хвататься за печку", - говорил Куржаков, невзлюбивший представителя проектной организации.

Но, после того как путешественников вытащили из провала, Новгородцев пытался проявить большую решимость.

- Я предлагаю немедленно послать телеграмму. Площадка опасна для строительства. От нее нужно отказаться и выбирать новую, - убеждал Новгородцев геологов. Он не думал встретить отказ. Елена спросила Новгородцева:

- Хорошо, Петр Петрович. Мы подпишем… А дальше?

- Потом мы вернемся в Москву и доложим в письменной форме. Доклад напишем страниц на пятьдесят, все обоснуем. Доклад должен быть солидным, большим. Вот и все.

- Все? - не удовлетворилась Елена. - Разве в эту площадку уже не вложены большие средства?

- Это неважно. Возникли особые обстоятельства!

- Э, нет! Это очень важно, - заметил Михаил. - Нужно беречь народную копеечку. Если мы с вами имели удовольствие провалиться, это еще не значит, что нужно провалить и стройку.

- Вы шутите. Я как представитель проектного треста сам пошлю телеграмму. Нужно перенести площадку к югу. Там и к реке будет ближе.

Спор разгорался.

- Опоздали… Южный вариант рассматривался, - вмешался Куржаков. - Там рельеф неудобен, придется строить два моста для железнодорожной ветки. Кроме того, там вся территория весной заболачивается рекой.

- А здесь проваливается! Я настаиваю на отказе от этой площадки!

- И попадете, дорогой товарищ Новгородцев, в самое сквернейшее положение! - обозлился Карнаухов. - Нечего вам тут распоряжаться. И не разводите сепаратизм с вашими телеграммами. Вы сразу из частного случая делаете общий вывод. Это, что, так полагается? Кто это вам сказал? Где вы это прочли?

- Положительно, так невозможно разговаривать! - развел руками Новгородцев.

- Вы совершенно напрасно раздражаетесь, - уговаривал Новгородцева Михаил. - Мы с вами вместе исследуем все пустоты, постараемся спуститься в них, придем к общему мнению.

- Нет, нет… Карст еще раз обрушится на наши головы, - протестовал Новгородцев.

- Наоборот, все будет хорошо, - подливал масло в огонь Андрей. - По второму разу у нас начнет создаваться привычка к провалам. А печек мы с собой брать не будем!

Михаил примирил спорщиков:

- К делу, товарищи. А дело весьма серьезное. Ты перестань язвить, Андрей… А вы, товарищ Новгородцев, как следует поймите, что вы, с вашей поспешностью, можете попасть в весьма неловкое, мягко выражаясь, положение! Не может решиться с кондачка судьба крупного строительства. Нельзя легкомысленно и бумажно решить судьбу народных усилий. Вместе проведем исследования, вместе придем к выводу. Для этого нас всех сюда и командировали.

2

Рассеянный выпуклым стеклом желтоватый луч электрического фонаря осветил шероховатую поверхность черно-серого камня.

Сверху округлялся неправильный свод, в котором было пробита отверстие. Оттуда падало бледное пятно дневного света, едва соперничая со светом фонаря. Кругом же была темнота.

Андрей Карнаухов расстегнул пряжки, поднял голову вверх и закричал:

- Давай! Давай!

Канат с прикрепленными к нему лямками поднялся, и через минуту отверстие в своде затемнилось. Спускали Царева.

Вскоре шесть человек уже стояли внизу. Пещера имела около пяти метров в ширину и почти столько же в высоту. Исследователи спустились в нее через шурф, случайно пробивший свод.

Место находилось приблизительно в центре площадки. Было сразу видно, что пустота не замкнута, но продолжается в обе стороны.

Карнаухов, Куржаков и Новгородцев пошли в восточном направлении, а Михаил с сестрой и с буровым мастером - в западном.

Карнаухов и его спутники шли не спеша. Оки осматривали стены и свод, измеряли пройденное расстояние и определяли направление. Пещера, изгибаясь, расширяясь и сужаясь, вела их общим направлением на восток. Температура воздуха была около трех градусов выше нуля. Стены, пол и потолок были сухи. В одном месте исследователи отметили белые натеки кальцита. Приблизительно в шестистах метрах от места спуска Андрей Карнаухов остановился и потушил свой фонарь. На полу пещеры лежала куча камней и земли, запорошенной снежной пылью. На ней лежал синеватый блик света. Сверху остро тянула струя морозного воздуха.

- Вот и второй наш шурф, - сказал Куржаков. - Так и по плану получается.

Вскоре пещера разделилась на две части. Исследователи двинулись по правому, более узкому тоннелю. Он постепенно сужался.

Вскоре Куржаков предупредил:

- Мы уже за пределами площадки.

Трое людей прошли еще немного вперед. Тоннель сделался труднопроходимым и поднимался.

- Вероятно, он окончится понорой на дне карстовой воронки. На сегодня здесь довольно, вернемся, - предложил Карнаухов.

Они вернулись к разветвлению пещеры и пошли дальше на восток. Вскоре граница площадки осталась за ними. Тоннель заметно понижался.

Уверенность Карнаухова и Куржакова хорошо действовала на Новгородцева. Он шел бодро. Куржаков посмотрел на часы и спросил: