Голос моря - [36]

Когда белый катер уже подходил к берегу, возвращаясь из рейса, ставшего для него историческим, Мише сообщили, что его зовет в свой кабинет начальник лаборатории.

- Садитесь… Савин, - проговорил Буранов, когда студент притворил за собой дверь.

"Он назвал меня по фамилии, это не к добру", - промелькнуло в голове у практиканта.

- Сегодня радостный день, - начал начальник. - Радостный для меня и для всех сотрудников. Своим безрассудным поступком вы помогли приблизить этот радостный час, но проступок есть проступок, и за него вы должны понести заслуженное наказание. Вы, наверное, думаете, что проявили героизм, а в действительности это глупая и недопустимая анархическая выходка. В вашем риске не было никакой необходимости.

- Пусть будет так, как вы решили: выговор в приказе с сообщением в вуз, - тихо ответил Миша, стараясь сохранить спокойствие.

- Вы от души это говорите?

- Да, от души. Раз трудовую дисциплину я нарушил, то должен нести за это наказание.

Наступило молчание.

- Может быть… - начал как-то загадочно Буранов, - может быть в приказе указать, что одновременно… ну как бы это выразиться… работа продвинулась…

- Не надо, Василий Иванович, - взмолился Миша… - Такой приказ будет смешон, да его и не составишь так, чтобы он не противоречил элементарной логике. Получится так: с одной стороны, человек плохой - нарушил дисциплину, а с другой, он хороший - помог своим проступком общему делу. Пусть приказ будет только о взыскании.

Буранов поднялся из-за стола и, подойдя вплотную к студенту, взял его за обе руки.

- Сейчас я хочу сказать вам несколько слов не как начальник лаборатории своему подчиненному, а как человек человеку… Спасибо вам… было столько неудач, разочарований… Быть может, еще один, совершенно пустяковый толчок, вроде откладывания испытаний на один день, свалил бы меня. Я имею в виду свое зрение… Спасибо!

***

- Рассказывайте подробно, - тоном, не допускающим возражений, проговорила Люда, за руку увлекая Мишу в глубину парка.

- Все в полном порядке, представьте себе! - весело отвечал Миша. - С сегодняшнего дня можно считать, что разработка аппаратуры закончена. Потрясающие результаты!

- А как было дело?

- Очень просто. Отплыли в море. Буранов отдал распоряжение готовиться к испытанию. Ну… тут произошла небольшая задержка: кабель, соединяющий гидрофон с новым анакустором, оказался испорченным. Устранили. А затем, когда снова включили аппарат, то все увидели на экране совершенно отчетливый рисунок морского дна. Вот и все.

- А выговор в приказе по институту кому готовится? - вдруг негодующе спросила Люда.

- Так это же к результатам сегодняшнего испытания никакого отношения не имеет! Насколько я понимаю, вы интересуетесь главным образом испытаниями, - спокойно ответил Миша.

- Скажите, Миша… вы очень обиделись на Буранова за то, что он… одним словом, я имею в виду выговор.

- Нисколько! Я ведь, действительно, нарушил дисциплину. Полез в воду исправлять кабель без разрешения начальника.

- Исправлять?

- Конечно, а что же еще? Разве можно обижаться на Буранова, да еще в такой день? Ведь это же…

- Понятно, - перебила Люда, садясь на скамейку. - Все ясно… - она жестом пригласила Мишу сесть рядом. - Теперь рассказывайте более подробно, как было дело.

- Четкость изображения - потрясающая! Виден мельчайший камешек! А ведь глубина, где остановился лагерь Буранова, - огромная! Смотрю я на Буранова и думаю: ведь ему-то не виден так отчетливо, как нам, победный результат его многолетней работы, - начал Миша, все белее увлекаясь.

Но девушка перебила его.

- Миша! - проговорила она. - А ведь я… признаться, ожидала, что вы первым делом начнете хвастаться своей самоотверженностью и геройством! Думала, что будете жаловаться на несправедливость начальника… Может быть, следовало подождать еще? Но видно не стоит. И так ясно. Мне ведь уже все известно, что происходило сегодня на белом катере. До мельчайших подробностей известно.

Миша улыбнулся и промолчал.

- Было время, когда мне казалось, что вы думаете главным образом о себе, о своем геройстве и своих обидах, - тихо продолжала девушка. - А теперь… Может быть, вы действительно хороший?.. Настоящий?..

- Возможно, - буркнул Миша, вычерчивая на песке каблуком ботинка какую-то замысловатую кривую линию.

- Чем вы недовольны? Может быть, вас все-таки омрачает будущий приказ?

- Вообще, неприятно, конечно…

- В таком случае, могу сообщить под большим секретом, - продолжала Люда. - Я слышала, что директор института, разобравшись с этим делом, решил ограничиться словесным внушением. Учитывая, возможно, вашу молодость. Завтра вызовет и будет отчитывать. Приготовьтесь к этому.

- Ладно, - равнодушно ответил Миша.

- Что ладно? - вдруг вспылила Люда, - как вы смеете говорить таким тоном: "ладно"! Значит, вы не раскаиваетесь, что нарушили дисциплину. Не раскаиваетесь? Так, что ли?

Неизвестно, чем бы кончился этот разговор, если бы к скамейке не подошел Женя и не сообщил с таинственным видом:

- Василий Иванович приглашает всех сотрудников Л-3 собраться вечером у него на квартире. Завтра он уезжает в санаторий лечиться.

- Люда! Давай поклянемся здесь, что по окончании института мы обязательно будем продолжать дело Буранова! Давай? - говорил Миша, протягивая обе руки к лунной дорожке.