Голос моря - [30]

"Странный человек, - решил Миша, когда начальник, попрощавшись, ушел вместе с Владимиром Ивановичем.

- Да… Дела… - хмуро протянул Женя, отложив в сторону паяльник и повернувшись вместе со стулом к практиканту. - Жаль… Очень жаль…

- Что впустую пришлось работать? - спросил Миша.

- Нет! Зачем? - удивился механик. - Без этого в экспериментальной работе не обойтись. Бывает, сделаешь что-нибудь, а потом оказывается, что это не нужно. Если бы все наперед было видно, то и опытов бы делать никаких не нужно - прямо строй готовые аппараты. Я про другое говорю: жаль, что вчерашние опыты были неудачны. Ведь ожидалось, как говорится, победное окончание разработки. После этого Василий Иванович смог бы отдохнуть и подлечить свое зрение. Вы же видите, какой он?

- Конечно… - как-то неопределенно ответил Миша.

- Скажите, Женя, если это не секрет и не нарушает здешние порядки, - продолжал Миша, - над чем работает наша лаборатория Л-3?

Механик окинул Мишу испытующим взглядом, затем покосился, как обычно, на дверь и ответил полушепотом:

- Над зрением…

- То есть как над зрением? Над каким зрением?

Но Женя сделал еще более таинственное лицо, а затем хитро улыбнулся, словно отвечая: "Рано тебе интересоваться подробностями; всего четыре дня тут работаешь. Уж извини… Начальник отдела введет тебя в курс дела, когда найдет нужным…"

***

Как и было условлено, Миша увиделся с Людой сразу же после работы у ворот института.

Девушка встретила Мишу необычайно радостно. Завидев его, идущего по песчаной дорожке, она бросилась ему навстречу с веселым возгласом:

- Наконец-то! Я ожидаю вас вот уже десять минут! Разве так можно?

Они решили совершить прогулку вдоль берега моря, к нагромождению скал, казавшихся издалека покрытыми голубой дымкой.

- У меня оказалась интереснейшая работа, - продолжала Люда возбужденно, - вы даже не представляете… На приборе, о котором я вам рассказывала, можно принимать изображение, словно как на телевизоре. Это и есть телевизор, предназначенный для специальных целей. А вы чем недовольны? - вдруг спохватилась она, заметив угрюмое выражение лица своего собеседника.

- Да так, ничего… - ответил Миша.

За ворота института вышли молча.

- Может быть, вы недовольны, что я вас отозвала от какого-нибудь срочного дела? Быть может, у вас намечалась опять какая-нибудь спешная работа?

- Нет, нет.

- В таком случае, - продолжала девушка, понизив голос, - вы, вероятно, просто не хотите меня видеть и пришли потому, что условились.

- Что вы! - встрепенулся Миша. - Как вам это могло прийти на ум? Я, знаете… - Миша смутился и принялся усиленно теребить в руках кепку. Я ведь очень часто думаю… о вас.

- Ну и чудесно… - также смущенно пробормотала Люда. - Я тоже часто вспоминаю о вас… Вот сегодня к нам приходил начальник лаборатории. Как только я на него посмотрела, так сразу вас вспомнила. Знаете, кто у вас начальник лаборатории? Бородач, с которым мы встретились на берегу! Помните?

- Помню и знаю, что он наш начальник, - хмуро ответил Миша, натягивая кепку на голову.

- Я же говорила, что это необыкновенный человек, - горячилась Люда, убеждая Мишу в правильности своего впечатления. Но Миша не реагировал на ее горячность, он шел с унылым видом.

- Знаю, - пробурчал он, косясь недовольно на девушку. - Могу даже передать комплимент, сказанный Василием Ивановичем по вашему адресу. Он сегодня был в нашем отделении, узнал меня и сказал, что девушка, которую он видел со мной на берегу… очень милая… очень, очень милая…

- Выдумываете?

- Нет, не выдумываю.

- А чем вы все-таки недовольны?

- Представьте себе, Люда, - начал Миша, снимая с головы кепку и размахивая ею в воздухе, - представьте себе, что вы делаете какую-либо работу. Какое радостное чувство испытываете вы, когда удалось выполнить задание! А потом… вам говорят, что труд ваш оказался ненужным. Видите ли, произошла ошибка. Оказывается, эту работу не нужно было делать совсем… Приятно было бы вам?

- Нет, неприятно, - ответила Люда сочувственно.

- Вот такая история произошла со мной. Сегодня утром выяснилось, что монтировать новый гидрофон было необязательно. Зря я только сидел ночью в лаборатории.

- Бедный. Как вас жаль, - с искренней отзывчивостью проговорила Люда.

- И знаете, кто в этом виноват? Ваш любимый Василий Иванович… - проговорил Миша, подчеркивая слово "ваш". - Разве у нас нет достойных инженеров, которые могли бы заменить Василия Ивановича! - воскликнул он. - Почему я должен работать, не жалея себя, чтобы потом мне сказали, что я напрасно старался.

- Постойте! - вдруг громко перебила его Люда, останавливаясь. - Подождите, - продолжала она уже тихо. - Помогите мне разобраться… Почему это вы так настойчиво, вот уже который раз, говорите только о себе? Почему вы не подумаете о Василии Ивановиче? Он ведь больной, зрение потерял.

- Пусть он сначала вылечится, а потом уж работает! - недовольно ответил Миша.

- По-вашему, значит, выходит так: прежде всего нужно заботиться о себе, а на дело и на товарищей можно не обращать внимания?

Люда круто повернула и пошла в противоположную сторону.

- Люда… - взволнованно крикнул Миша.

Ответа не последовало. Девушка даже не оглянулась.