Голос Лема - [168]

— Что за место?

— Вот это, — она махнула рукой.

Море сбросило серый плащ. Обрело глубину, причем такую, что взглядом он мог дотянуться до самого дна. Вот только… его не было. Бездна на километры, словно остров вставал над сапфировым пространством, простреленным разноцветными световыми нитями. Вокруг острова их были тысячи, они шли во всех направлениях, соединялись, расходились, без причины вихляя со стороны в сторону. В местах, где нити соединялись, возникали утолщения, узлы, из которых чаще всего выходили другие нити. А дальше… тысячи становились десятками тысяч, а потом и миллионами. Потом видна была лишь монолитная светящаяся плоскость.

— Это визуализация, доктор. Помогает мне… нам ориентироваться в пространстве.

— Это Сеть?

— Вы ведь и сами знаете, — улыбнулась она. — Естественно, Сеть. Каждый домашний компьютер берет от нескольких десятков до нескольких сотен ватт энергии. Больше, чем человеческий мозг. Компьютеры фирм, научные, лабораторные — это уже десятки киловатт. К тому же всякое побочное оборудование, подключенное к Сети: вай-фай, наполняющие себя холодильники; стиральные машинки, проверяющие, в какой температуре стирать одежду; игрушки, телефоны, планшеты, навигация, системы управления транспортом… Я могла бы перечислять часами, что вы сумели подсоединить к Сети. В развитых странах она потребляет до двадцати пяти процентов всей вырабатываемой энергии. Жизнь не позволит, чтобы эта энергия пропадала зря.

Он позволил себе улыбнуться, хотя она и не могла этого заметить.

— Ты хочешь убедить меня, что ты… кто? Дух в машине? Искусственный интеллект?

— Нет, не искусственный. Я — живая. Вы, например, это электрические импульсы, идущие в нейронной сети, которой является ваш мозг — и чем же мы отличаемся? Тем, что я — здесь? Это должно было случиться. Вы уже много лет не контролируете того, как растет мировая информационная система. Чтобы управлять Сетью, вам пришлось бы создать нечто в два раза более мощное. А потом, естественно, нечто еще в два раза более мощное, чтобы контролировать контролирующую систему, — она пожала плечами. — И так далее.

— Этого маловато.

— Конечно, — легко согласилась она. — Как недостаточно, чтобы начать гонку жизни, химических процессов, известных вам. На Земле, говорят, жизнь началась с супа, полного простейшими аминокислотами, верно? А эта… — она поколебалась, указывая на небо, — экосистема уже десятки лет напоминает ваш первичный океан. Идет борьба за способы существования, память и энергию. Компьютерные вирусы симулируют действия настоящих: инфицировать, размножиться, захватить пространство. Более сложные программы действуют как бактерии и простейшие организмы. Лучшие военные компьютеры на уровне харда и софта — как небольшие млекопитающие. А еще годы как существуют симуляции человеческого мозга в миллионах подсистем: нейронные сети, системы распределенной логики, мультисистемные процессоры, самообучающиеся программы. К тому же мозг каждого пользователя, обладающего постоянным имплантатом, в миг, когда входит в Сеть, становится ее частью. А Сеть обладает миллиардами специализированных программ, что пользуются случаем и изучают этот странный процессор. Разум должен был возникнуть здесь давным-давно, но постоянно чего-то не хватало.

— И чего же?

— Процессора и программного обеспечения. Первые вычислительные машины вы создали, используя собственный мозг и счеты, с их помощью сотворили первые ламповые компьютеры, которые позволили спроектировать и развить технологию транзисторов, ведущих прямо к распределенным вычислениям. Я упрощаю?

— Мягко говоря.

— Не умею сказать этого иначе. Прыжок от вычислительных машин — а этим и являются современные компьютеры, — к разуму настолько же велик, как переход от броска камнем к космическому парому. Это даже не проблема масштаба, это… способ мышления. Сеть вот уже какое-то время была готова породить разум, но вам не хватало программы, которая могла бы этот разум привить, и процессора, который отслеживал бы операции.

— Ты уже говорила об этом. И где же нашелся процессор и программа?

Она постучала себя по виску.

— Здесь, он всегда был под рукой. Десятки лет, с момента, как вы соединили первые два компьютера, вы пытаетесь представить себе, как это будет: создавать и колонизировать новые миры. Как это будет: перенестись в иную среду? Думали, что сумеете там избежать болезней, старости и смерти. И вы продолжаете об этом мечтать, развивая технику имплантатов. Но никто не предвидел, что для жизни в Сети необходимо родиться.

— Как это — родиться?

— Вы знаете, что находилось в том маленьком павильоне на острове, куда конструкт Ямады пытался отвести мою мать?

Она щелкнула пальцами, и они вдруг оказались перед симпатичным белым домиком, со стенами, поросшими плющом.

— Прошу внутрь, доктор.

Он вошел в стерильно-белый врачебный кабинет. Шкафчики под стенами, никель, хром и стекло, несколько ламп. В воздухе царил запах дезинфекции, едва приглушенный небольшим количеством дезодоранта.

Посредине кабинета высилось гигантское блестящее кресло. Шэн таращился на него, словно загипнотизированный.