Пронзительный и тягучий, звук свирели тёк по его венам, царапая иголками, сражаясь с цепенящим ядом песни куррупиры.
Далтон не был музыкантом, но, как ему казалось позже, родовой инстинкт был с ним, направляя его дыхание и его пальцы. Сила чудовища слагалась из тьмы, холода и усталости от существования, отвращающих от жизни и толкающих в небытие.
Но сила свирели слагалась из жизни, света и тепла, возрождения жизни после ухода зимы, из зелени, смеха и любви. В ней была жизнь, жизнь людей, умерших за тысячи поколений, даже жизнь мастера на чужой планете, сохранившего её форму и сущность ради этого мгновения.
Далтон заставил себя двигаться, пока не очутился рядом с Туэйтом, но тот оставался недвижимым, а Далтон не осмеливался прерваться ни на мгновение, пока чудовище всё ещё ревёт во тьме перед ним. Свет патрона краснел, умирая…
Спустя, казалось, вечность, он заметил движение, увидел, как дуло винтовки поднимается вверх. Выстрел оглушил его, но принёс несравненное облегчение. И тут же голос куррупиры смолк. В кустах перед ними, среди изломанных ветвей, они почувствовали стремительное скользящее движение огромного тела.
Они бросились вслед за шумом, одержимые каким-то неистовством, не обращая внимания на шипы и хлещущие ветки. Свет фонаря вонзился во тьму, но ничего не обнаружил. Из-под покрова теней снова донёсся квакающий бас, но Туэйт выстрелил дважды, и вновь наступила тишина, прерываемая хрустом веток.
По краю воды, полускрытое среди силуэтов деревьев, двигалось что-то чёрное, огромное, влажно блестящее. Туэйт упал на одно колено и открыл по нему огонь, опустошая магазин.
Они ринулись вперёд к границе болота, хлюпая ногами по глубокой грязи. Далтон водил фонариком по поверхности воды, и ещё не успокоившаяся рябь на ней, казалось, отливала красным.
Туэйт первым нарушил тишину. Он мрачно произнёс:
- Чертовски удачно для меня то, что вы оказались здесь. Оно овладело мной.
Далтон без слов кивнул.
- Но откуда вы узнали, что делать? – спросил Туэйт.
- Это не моё открытие, - спокойно ответил лингвист. – Наши далёкие предки встретили эту угрозу и изобрели оружие против неё. Иначе человек не смог бы выжить. Детали я узнал из марсианской записи, когда сумел её перевести. К счастью марсиане также сохранили образец оружия, изобретённого нашими предками.
Он поднял маленькую тростниковую флейту и глаза археолога расширились от узнавания.
Далтон поглядел на тёмную трясину, поверхность которой постепенно успокаивалась.
- В начале был голос зла – но была также и музыка добра, созданная, чтобы сражаться с ним. Слава Богу, что в замысле Его больше одной основной ноты!
