Гологор - [4]

Вваливаясь в ее дом запросто в любое время суток, нынче Сашка приближался к знакомой оградке не без робости. Что ни говори, он опять "отмочил номер", и как-то оно все посмотрится со стороны?.. Все, конечно, утрясется! Но надо суметь утрясти!

У калитки остановились.

— Постой, я подготовлю тетку!

Катя осторожно взяла его за рукав:

— Может, все-таки не надо? На вокзале переночевали бы и утром уехали…

Сашка поставил чемоданы на землю.

— Ну, я же тебе все объяснил! Если я обойду тетку в этом вопросе, обидится смертельно. Она же мне как мать, понимаешь!

— Понимаю! — ласково и грустно вздохнула она. — Только смотрины… тяжело это… Как-то много всего сразу…

— Я быстро! Жди здесь!

Сашка взял один чемодан и решительно двинулся в калитку. У крыльца обернулся и весело крикнул:

— Плюнешь мне в глаза, если тебе будет здесь плохо!

Она махнула рукой:

— Иди!

Тетка Лиза у печки оглянулась и всплеснула руками:

— Ну, слава Богу! Ты, чертов сын, почему никогда телеграмму не пошлешь!

Сашка радостно обнял ее, чмокнул в щеку.

— Люблю сюрпризы!

— Ага! Сюрпризы!

— Все расскажу! Погоди! Чемодан-то где?

Сашка взял ее за руки, чтобы не суетилась и выслушала серьезно.

— Такое дело… не один я…

— Эка невидаль! Первый раз, что ли!

Тетка слишком была в своих мыслях и не уловила Сашкиного тона.

— Тащи сюда! Мойтесь! Будем обедать!

— Да нет, — с досадой перебил ее Сашка, — не один я, не один, понимаешь!

До тетки дошло. Рот у нее открылся, глаза замерли.

— Ой! Женился!

— Почти!

Глаза у нее стали еще круглее.

— И того лучше! Почти? Знаешь, дай-ка я сяду!

— Садиться можно. Падать нельзя!

— С тобой и упасть — нехитрое дело! Подожди, никак не соображу! Это что же, свадьбу играть надо, значит?

Сашка опустился на колено перед теткой, не выпуская ее рук.

— Никакой свадьбы! Завтра утренним автобусом мы в тайгу… И вообще, пожалуйста, никакого шума! Я все тебе объясню потом… вечером. Ты только ничему не удивляйся и будь умницей. Судьба моя решается, понимаешь!

По орбитам ошеломленных теткиных глаз забегали слезинки, она обалдело смотрела на Сашку и не могла сказать ни слова.

— Ну, успокойся! — тоже занервничал он. — Она там, у калитки… Неудобно…

— Щас! — выдохнула тетка, но пошевелиться не могла. — Без свадьбы в тайгу тащить хочешь!

Она не спрашивала, она горько констатировала тем обычным тоном, которым говорят о молодежи, нынче и во веки веков, Бог знает какой!..

— Потом! Потом! — торопил Сашка. — Все не так просто! Ну, пойдем, встретим!

Тетка, наконец, очнулась. Резво и взволнованно вскочила, кинулась к зеркалу, осмотрела себя, схватила фартук на стене, торопливо протерла ладони, еще раз пробежала руками по волосам.

— Ну, пошли, пошли! — закричала она на Сашку, будто это он виноват в том, что они еще не вышли.

Увидев Катю, тетка немного обомлела. Сашка, ей-Богу, понял это, взглянув на Катю по возможности ее глазами. Городская, расфранченная красотка! На минуту, на мгновение показалось, что девушка за калиткой не имеет и не может иметь никакого отношения к нему, Сашке… Тетка намеревалась, судя по ее первому порыву за порогом, обнять невесту племянника, расцеловать и попросту ввести в дом, но сейчас она растерялась, подходила к Кате медленно, не зная, как себя вести, что говорить.

— Здравствуйте, тетя Лиза! — сказала Катя так просто и хорошо, что Сашка возликовал, кинулся вперед тетки, открыл калитку, схватил оставшийся чемодан и с ним галопом улетел в дом, оставив, к ужасу тетки, ее один на один с Катей. Выскакивая назад, чуть не сбил Катю с ног. Она шла первая, тетка за ней, все такая же растерянная, молчаливая, руки плетьми… Бурей мимики и жестов Сашка за Катиной спиной выразил тетке все свое недоумение по поводу ее странного поведения. Тетка ахала глазами, извинялась и клялась, что сейчас возьмет себя в руки и все будет в порядке!

— Катюша, вы уж извините, что беспорядок такой, не ждали гостей! А все ты, оболтус, со своими сюрпризами! Нет чтобы по-человечески телеграмму дать! Так, мол, и так!

И тетка Лиза влепила Сашке затрещину. Сашка тут же мимикой объяснил ей, что она переборщила, он как-никак теперь мужчина и, дескать, обращаться с ним надо уважительней…

Тетка Лиза за исключением последних трех лет почти всю свою жизнь, а ей уже сорок пять, проработала председателем сельсовета. Людей научилась чувствовать с походки, а подстраиваться под них в минуту. Она тут же заговорила с Сашкой, как с кормильцем, хотя таковым он вовсе не был. Подкидывал лишь иногда…

— Колька-то мой плохо учиться стал. От рук отбивается. Вся надежда на тебя!

Исправив свою ошибку и подмигнув Сашке, она теперь осыпала Катю своими хлопотами. Как вихрь пронеслась по комнатам, и скоро следа не осталось от беспорядка.

Когда, наконец, сели за стол, Сашка, деловито нахмурив брови, сообщил распорядок дня:

— Я иду по магазинам, закуплю, что надо, ты — это тетке — подготовишь ее (Катю) к выходу, ну, в смысле одежды и прочее, потом займусь Колькой. Спать ложимся рано, вставать полшестого… Дорога трудная, надо выспаться!

Тетка лукаво наблюдала за Сашкой. Катя слушала серьезно. Тетка искоса посматривала и на нее. Хотя и обещала быть с племянником в почтительности по причине его нового положения, да видно, не выдержала.