Голод Рехи - [98]

— Хотим свежего мяса! Мяса! — орала на разные голоса озверевшая толпа.

— У вас есть мясо! Ящеры — тоже мясо, — отвечал им Ларт, пока его верных людей связывали и пожирали. Прямо там, в шатре. Рехи стоял на коленях, прибитый к земле, и не видел толком ничего. Мир для него слился в единый рев негодования.

— Жесткие! Хотим человечины!

— Нет человечины! — восклицал Ларт, а сам пятился к трону и пытался нащупать меч. Конечно, он бы предпочел умереть в бою, а не стать чьей-нибудь закуской. Он сам научил подданных пожирать заживо пленников и даже полукровок, сам взрастил в них эту жестокость. И теперь боялся, страшно боялся. Рехи даже злорадствовал.

— Ты нарочно это сделал! Нарочно, чтобы мы голодали и слушались только тебя! — прорычал ему в лицо косматый разведчик. Вернее, уже командир. В битве он вел за собой второй фланг, но теперь явно рвался на первые роли. Будто от смены власти разрослись бы сады с неведомыми мясными плодами.

— Что нарочно?

— Приказал нам разрушить деревню, приказал…

— Я нарочно? Да что ты знаешь?

— Не слушай его. Он теперь здесь никто, — вдруг донесся слишком знакомый мелодичный голос. Обычно тихий, теперь он переливался нотками торжества. Через толпу воинов легкой походкой выскользнула… Телла.

— Я предупреждал! — выдохнул Рехи. Он все понял, еще когда девушка «случайно» подвела его на расправу к стражникам. И за время голода ей и горстке выживших заговорщиков, очевидно, удалось настроить большую часть деревни против короля. Близость к правителю отводила от нее подозрения, она вроде бы всегда маячила где-то неподалеку. Но оказалась хитрее Ларта. Хотя вряд ли умнее. Разве она предлагала разумное спасение от голода? Рехи сморщился: слетели все личины, он находился в деревне жестоких дураков, кровожадных дикарей. Двенадцатый через века покарал их, отняв умение размышлять и обратив в подобие зверей.

— Безумная баба! Ты не сможешь управлять ими! — воскликнул исступленно Ларт. Он попытался замахнуться на Теллу клинком, но в тот миг кто-то ударил его сзади рукоятью меча. Его оружие полетело вниз под ноги гогочущей толпе. Ларт бессильно опустился на колени, когда его ударили по ногам. Телла же скривилась и приблизилась к нему, а потом длинным пальчиком самодовольно поддела корону и медленно возложила себе на голову. Она злорадно протянула:

— «Баба», «безумная», «не смогу». Знаешь, Ларт, я слышала эти слова с рождения. Но раз за мной пошли, то не значит ли это, что твое время истекло? И твоего шута!

Она злобно уставилась на Рехи, и тогда его кинули вперед, подгоняя к Ларту. Запястья низложенного правителя уже связывали тугим узлом веревки. Их потащили к столбу, удерживавшему шатер, и связали там спина к спине. Кинули на то же место, где недавно сидел вражеский лазутчик. Лучше бы Рехи ничего не узнал от него, лучше бы не пытал. Впрочем, предлог для бунта рано или поздно нашелся бы.

— Но я же… я же все для вас делал! — дрожащим голосом прошептал Ларт уставившись прямо перед собой. Он уже ни к кому не взывал. Величественный всадник погиб, даже если в этом сраженном существе еще теплилась жизнь. «Не показывай им свою слабость!» — мысленно просил его Рехи, заметив, как переменился опальный король. Не осталось ни самоуверенности, ни смелости. Незамеченный заговор, потеря власти — это все ему только предстояло осмыслить. Да и стоит ли о чем-то думать в короткое время перед казнью? Рехи лишь раззадоривал себя яростью, чтобы не взвыть от жгучей несправедливости мироздания. Зря он отверг помощь Митрия, зря не согласился продолжать путь. Видимо, исход везде один — смерть. Но Рехи по-прежнему не принимал ее неизбежность.

— Мы съедим их на пиру в честь моей коронации! — возвестила всем Телла и устроилась на троне, закидывая ногу на ногу. Ответом ей послужил оглушительный рев полукровок.

Голод предательства

Подогнутые ноги затекли, в лопатки сильно врезался толстый шест, к которому Рехи был привязан. За спиной слышалось сиплое, рваное дыхание Ларта. Он глотал воздух, как утопающий. Рехи это раздражало. Еще недавно он видел бесстрашного предводителя, который во время битвы сметал все на своем пути. Еще недавно Ларт нависал беспощадной тенью разорения над вражеской деревней. И вот он сник, когда познал предательство. Он был раздавлен, растоптан.

Рехи чувствовал сильную дрожь, которая колотила опального короля, потому что их запястья связали одной веревкой, практически притачали друг к другу. Две ритуальные жертвы на съедение. Последний пир. Точно последний. Вряд ли Телла настолько отупела, что не понимала этого. Нет, она просто мстила. Хотела в последнем гибельном порыве получить сполна наслаждения за свою искореженную жизнь. Впрочем, для Рехи мотивы отступали на второй план, его сжигала ярость с привкусом обиды на такую кривую-косую судьбу. Он исступленно бился затылком о столб, временами хрипло бормоча:

— Я тебя предупреждал, предупреждал!

— Этого не может быть… Они одумаются, — отзывался Ларт, но тихо, неуверенно, уронив голову на грудь. Оба понимали, что никто уже не одумается, полукровки нашли очередное «великое зло». Раньше таким злом представали люди, эльфы, дикие ящеры — все естественные враги. А когда их победили, пришлось искать новых. И вот нашли. Если понадобились враги, то они всегда отыскиваются быстро. Легко же поставить на первого встречного клеймо и вновь утолять борьбой неиссякаемый голод ненависти.