Голод Рехи - [182]

— Лойэ, но куда вы теперь собираетесь бежать? Кто входит в сопротивление? Вы тоже секта?

— Нет, мы против секты, — отрезала она.

— Против, но почему?

— Ты еще ничего не видел. Не видел того, что делает Саат, — просипела Лойэ, кусая себя за палец, чтобы подавить сдавленный крик. Она видела что-то немыслимо жуткое, даже воспоминания об урагане и ящерах не повергали ее в такой шок.

— Подожди, ты была наложницей Саата? — предположил Рехи. Лойэ повернулась к нему и прожгла взглядом. В тут же секунду он получил звонкую оплеуху. Рехи схватился за щеку почти радостно.

— А ты не меняешься, — прошипел он.

— Воином была. Воином! — горделиво выпрямилась Лойэ. — Прослужила месяц, когда добрались и я немного окрепла после рождения сына. Зря взяла ради него оружие… ох, зря. Санара поняла раньше меня, что здесь творится.

— И что же?

— Людоедство и рабство под прикрытием книг и догм. Саат красиво врет, что мясо ему поставляют лучшие охотники с пустоши. Но его дары — это мясо странников, которые оказались не нужны в Бастионе. Их держат в подвале. Тебя туда не пускали? А жаль. Кровь для эльфов добывают там же. Весь Бастион в рабстве у секты. Жители голодают и отдают последнее Саату и Вкитору. А им скармливают наиболее слабых странников. Саат разделяет беженцев на полезных — воинов и… полезных в качестве еды. Не знаю только, что хуже. Если он не ест тело, то выжигает мозг. Рехи… Рехи, он пытался забраться мне в голову! Пытался съесть мой мозг! Я чувствовала!

Рехи новость не оглушила и не ввела в ступор. Он ведь и сам убивал и пил кровь своих врагов, а Ларт и мясо поедал. Но Лойэ, похоже, больше всего пугало намерение Саата разлучить ее с сыном. И еще то, что верховный жрец делал со своими приспешниками. Рехи попытался вспомнить кого-то из секты, кроме Саата и Вкитора. Остальные — какие-то безликие призраки, как морок фигур в облаках. Что-то стерлось из них, как будто вытащили нечто, делающее разумное существо разумным. Поэтому он и не замечал податливых девиц из купален, поэтому и телохранительница показалась ему немного другой. Возможно, над ней еще не успели провести некий ритуал. Но какой? В чем он заключался? Рехи не знал, но рассудил, что с помощью линий сумеет «убедить» Саата играть по правилам Стража и прекратить любые бесчинства.

Он крепко задумался, внезапно к нему в руку ткнулось какое-то создание с круглым розовым носом. Свинья. Так называли этих странных зверей люди до Падения. Рехи захлопал глазами и еще раз посмотрел на Натта, чтобы наверняка убедиться, не провалился ли он в сон о прошлом.

— Лойэ, а это что за существа? — неуверенно спросил он.

— Это то, из-за чего мы еще не сбежали. Это существа до Падения, — ответила ему Санара. — Их раньше ели, но на весь Бастион их не хватает.

Рехи встал и прошелся по подземелью. Помимо молчаливых членов сопротивления, восхищенно взирающих на Стража, в акведуке оказался небольшой загон, обнесенный забором из камней и ветоши.

— Свиньи, куры… — пробормотал Рехи. Он вновь посмотрел на Лойэ и Натта, вновь свел воедино картину прошлого и настоящего. Он давно боялся потеряться во времени между снами, реальностью и миром линий, но теперь все происходило наяву.

Обычные животные, осязаемые, простые. Тощие свиньи ели помои, облезлые куры выискивали насекомых на грязном полу. Но Рехи невероятно обрадовался, когда увидел их и еще кое-что: вокруг них линии мерцали ровным белым сиянием, как и вокруг его сына. Измененное зрение уловило еще несколько сияющих полос, свитых замысловатым узором с темными — из таких состояли Лойэ и Санара. И еще несколько членов сопротивления.

— Свинь-и… Свинь-и… — протянула неуверенно Санара, пробуя слово, как тетиву лука. — Ты знаешь их имена?

— Это не имена, а название. Знаю из снов.

— Они… Они с теплой кровью. Их можно есть людям и пить эльфам, — с придыханием сказала Лойэ. — Понимаешь? Понимаешь, что это значит? Мы могли бы жить в мире без вражды! Я не хочу, чтобы Натт пил кровь людей. У нас в сопротивлении все есть — и люди, и эльфы, и полукровки. Они все — такие же, как мы. Я раньше не понимала, а теперь увидела. Меня вот выхаживала бабушка Инде, человек. Они ведь такие же… Как и говорили наши старики. А мы им не верили!

Лойэ утерла глаза, размазывая слезы, давя всхлипы сожаления и раскаяния. Они с Санарой были кем-то вроде предводителей безмолвного сопротивления, а вожакам нельзя плакать.

— И почему надо сбегать? — покачал головой Рехи. Все-таки не все прогнило в Бастионе, если в нем остались животные из прошлого мира. Если в нем еще мерцали светлые линии. Постепенно он начинал понимать, что ящеры — это те же свиньи, куры, овцы и прочие звери, искаженные черными линиями. Так вот откуда они взялись! Так вот почему заселили их мир вечной ночи. Черные линии изломали всех и вся.

— Бежать надо, потому что Саату невыгодно сотрудничество. Ему нравится разделять эльфов и людей, — сказала Санара. — А полукровок он вообще не считает достойными жизни. Мне кажется, у них мозги сложнее «съесть».

— Так надо разоблачить его! — воодушевленно предложил Рехи. В его голове страшным роем носились новые и новые планы. Еще никогда он не был столь изобретателен.