Голливудские дети - [39]

Он не любил быть прикованным к постели: дело было лишь в том, что большую часть времени его мучили такие сильные боли, что приходилось прибегать к помощи морфия, чтобы облегчить страдания.

– Я дам вам лекарство, – засуетилась сестра Линфорд, помогая ему встать. – Это на некоторое время поддержит вас.

– Поддерживаете меня лишь вы, сестра. – Он поморщился, стараясь выпрямиться.

Сестра Линфорд одарила его своей хитрой улыбкой.

– Так я вам и поверила!

Выйдя на улицу, Кеннеди и ее отец, взявшись за руки, принялись прогуливаться по тщательно ухоженной территории госпиталя.

– Расскажи, милая, чем ты занимаешься сейчас, – попросил он.

– Я бросила книгу, над которой работала, и, поскольку мне нужны деньги, работаю теперь для «Стайл Ворз», это журнал такой.

– Ну конечно, я знаю этот журнал, – раздраженно заметил он. – Я, хотя и в госпитале, но ведь еще не помер.

– Я не думала, что ты такое читаешь.

– Я читаю все, – мрачно заявил он. – На этом стоит мир.

– Ты научил меня этому, когда мне было пять лет.

– Я рад, что ты это помнишь. – На его лице мелькнул проблеск улыбки.

– Так вот, – продолжала Кеннеди, – я должна написать шесть статей о знаменитостях и еще шесть статей на любые темы, какие мне захочется.

– Это звучит вызывающе.

– Именно это меня и привлекло. Я подумываю написать о том, как мужчина относится к женщинам в киноиндустрии. Как ты думаешь?

– Если ты сможешь по-новому подойти к проблеме…

– Поверь мне, папа, я смогу. Он крепко сжал ее руку.

– Я уверен, что сможешь, милая моя. Ты сможешь сделать все, что только захочешь.

Ей всегда было приятно сознавать, что родители верят в нее. Они хорошо воспитали ее, дав ей силы, энергию и энтузиазм. Результатом этого воспитания стало то, что она выросла уверенной в своих силах. Лучшего подарка они не могли ей сделать.

– Ну, что еще происходит? – беспечно спросила она. – Сестра Линфорд все еще гоняется за тобой по палате?

– Сестра Линфорд записалась на курсы самообороны, – усмехнулся он.

– Чтобы обороняться от тебя?

Его изможденное лицо посерьезнело.

–. Не так давно неподалеку произошло убийство.

– Что случилось?

– Женщина была задушена рядом со своим домом.

– Я-то думала, что это – район, в котором не бывает преступлений.

– Обычно это так: вот почему все встревожены. Все медсестры записались на курсы самообороны.

– Не могу представить, чтобы кто-то решился напасть на сестру Линфорд. Да она раздавит напавшего, как букашку!

Он сухо рассмеялся:

– Да, она это может. – Он помолчал секунду, прежде чем добавить:

– Вот об этом ты и должна написать.

– О чем? О потрясающей силе сестры Линфорд?

– Нет, дорогая. Напиши об убитой женщине.

– Это не новость. Журнал не заинтересуется.

Отец остановился и бросил на нее уничтожающий взгляд.

– Будем считать, что ты этого не говорила. Конечно, это не новость! Женщина была задушена на пороге собственного дома. Что еще должно было с ней произойти, чтобы она стала достойна упоминания?

– Ты прав, – быстро согласилась пристыженная Кеннеди.

– Я рад, что ты так думаешь. Ты должна писать об обычных людях, а не о богачах и знаменитостях. Она держала костлявую руку отца в своих.

– Так приятно видеть тебя, папа. Всегда так хорошо.

– Старайся делать это чаще, Кеннеди, милая. Когда мои старые ноги мне откажут, я не собираюсь долго здесь задерживаться.

Воскресным утром Бобби вскочил с постели, заставил себя одеться и отправиться бегать. Он поспал лишь несколько часов после того, как до трех часов утра протусовался в «Хоумбейз-Сентрал». Несколько хорошеньких девиц поочередно пытались убедить его, что было бы неплохо провести вместе страстную ночь, но он отклонил все предложения.

Гэри пытался подбодрить его.

– Валяй, не стесняйся, – уговаривал он. – Никогда не отказывай девочкам.

– Я не заинтересован во взаимоотношениях на одну ночь, – серьезно пояснил Бобби.

Он считал, что уже прошел ту стадию, когда спят с кем-то лишь потому, что представилась возможность. В жизни существует много вещей поинтереснее, чем секс с чужим тебе человеком. Он надеялся на серьезные взаимоотношения с женщиной, которая не была бы актрисой. Большинство актрис – это кошмар: ненадежные, самовлюбленные, требовательные, хрупкие создания. Он уже два раза достаточно серьезно увлекался актрисами. Никогда больше!

Он носился по беговой дорожке, пока не взмок. Затем он вернулся домой, прыгнул в бассейн и пятьдесят раз проплыл туда-обратно, вылез, выжал себе стакан свежего апельсинового сока и, схватив «Эл. Эй. Таймс», удобно улегся в шезлонге возле бассейна.

Ему пришло в голову, что, возможно, стоило бы позвонить женщине, которая приходила к нему по поводу работы. Как бишь ее имя? Ах, да, Кеннеди – как-то там: Кеннеди Чейз, вот!

Он подумал о ней – такой холодной, привлекательной и очень собранной.

Затем он вспомнил, что не знает ее номера телефона, и позвонил своему домашнему секретарю.

– Бет, ты разговаривала с Кеннеди Чейз? – спросил он.

Последовала долгая пауза.

– О… нет… – В ее голосе слышалось удивление. – А что, должна была?

– Конечно. Она привлекательная женщина, но совершенно не подходит для этой работы. Кстати, какой у нее номер телефона?