Голгофа - Последний день Иисуса Христа - [2]

Мне кажется, что я нашел практический подход к описанию событий того дня, подход скорее журналиста-историка, чем теолога. И более всего мне хотелось видеть Иисуса человеком, когда Он избрал человеческие страдания. И я хотел показать Его в окружении тех людей, кто любил Его как Сына Божьего, и тех немногих из храма, кто презирал Его как обманщика. Попутно я хотел рассказать, насколько это возможно, о тех двенадцати, кого Иисус избрал, чтобы они несли Его слово миру, а также тех, кто следовал за Ним по всей стране. Я хотел понять, почему старый Анна и Каиафа так желали убийства Галилеянина. Я хотел исследовать добровольные ограничения Иисуса, Который явился как Человек.

Главы книги описывают события каждого часа последних суток жизни Иисуса Христа. Три главы служат историческим фоном повествования: "Иудеи", "Иисус" - история Иисуса и Его семьи, и "Римляне". Из них самой важной кажется мне глава "Иудеи", ибо не представляя, какой была Палестина и ее народ две тысячи лет назад, читатель не сможет осмыслить событий того дня. Важно помнить, что в Иисуса верило такое множество евреев, что старейшины храма были вынуждены организовать заговор против Него, иначе, как полагали священники, "Он уведет народ из храма".

Этот день принес и любовь, и ненависть. Он изменил ход истории, оказал влияние на миллионы судеб. Однако, когда близкие сняли Иисуса с креста, Палестина и мир не придали этому событию особого значения. В Иерусалиме, в Галилее, в маленьких деревушках многие, верившие, что Иисус - Мессия, были разочарованы. По их понятию, Иисусу следовало бы призвать воинство ангелов и поразить римлян и священников, предающих Его смерти. Он должен был воссесть на облаке с апостолами по обе руки и провозгласить новое царство. То, что Он этого не сделал, а избрал смерть во избавление грехов человечества, по их мнению, было признаком Его несостоятельности. Казнь через распятие считалась столь позорной, что долгое время спустя даже апостолы избегали разговоров о ней.

Для меня было чрезвычайно важно расставить акценты на событиях того дня, воодушевляясь прочной верой в то, что Иисус-Бог и второе Лицо Троицы. Этому способствовал и мой интерес к этому периоду Священной истории, а также вера в то, что Иисус искренне любил всех и доказал это.

В своих исследованиях я часто оказывался на распутье и был волен пойти в ту или иную сторону. Например, был ли римский прокуратор Понтий Пилат в этот день в крепости Антонии или в другом конце города, во дворце Ирода? (Существуют данные в пользу обоих предположений.) В подобных случаях я изучал все материалы и выбирал то, что казалось мне более логичным.

В этой книге ничто не противоречит Библии. Тот, кто верит в истинность Евангелия, должен признать, что книге не хватает объективности. Но я журналист, и полагал, что мой труд прежде всего должен быть самостоятельным. Знакомясь с материалом для написания этой книги, я совершил путешествие в Иерусалим со своей двенадцатилетней дочерью Гейл, которой я благодарен за бесконечные вопросы, беседы и теплую заботу обо мне.

В Иерусалиме - древней части города, обнесенной стенами, а не современном, красивом, построенном западнее, - все еще можно пройти Крестным путем, стать на колени в Гефсимании, постоять на вершине горы Елеонской и вообразить Священный город, каким он был в те времена, взойти на Голгофу, где стоял Крест, и пройти к месту погребения Иисуса. Писатель может встретить там археологов различных вероисповеданий и конфессий - католиков, иудеев, баптистов, методистов, лютеран - и все они готовы ему помочь, готовы добавить новый штрих к общей картине.

В залитом солнцем Иерусалиме меня водил по узким тенистым улочкам бородатый отец Симон Бонавентур, то и дело сообщая: "Вот здесь Он стоял, когда Понтий Пилат сказал: "Посмотрите на этого Человека!"... А вот на этом повороте Он упал... А вот там, повыше, плакали иерусалимские жены".

Хранитель иерусалимского музея мусульманин Иосиф Саад за чашечкой турецкого кофе любезно представил не только себя, но и экспонаты еврейского быта первого века н.э.: ложку, урну и другие реликвии городской утвари времен Иисуса. Мне оказал помощь один из виднейших ученых - преподобный Пьер Бенуа из "Эколь Библик" в Иерусалиме. Этот человек может восстановить последний день жизни Иисуса до мельчайших подробностей, и Он предстает перед вами как на экране.

Мать-настоятельница нотр-дамских сестер Сиона показала мне Лифострогон, где бичевали Иисуса и глубокие тайники крепости Антонии, где Понтий Пилат хранил воду.

Я считаю большой заслугой нашего просвещенного времени, что два выдающихся человека разных вер работали над списками книг, которые я должен был прочитать по возвращении из Иерусалима. Первый из них - это отец Ральф Горман, редактор журнала "The Sign", без чьей поддержки и помощи я не смог бы написать эту книгу; второй - доктор Сидней Б. Хениг, профессор университета Ешива, ученый-иудей, который не согласен со многим, о чем я написал в книге. Они сэкономили мне бесценное время, обеспечив литературой, необходимой, чтобы понять Иисуса и его эпоху.