Голем, русская версия - [50]

— Ты это чего? — осторожно поинтересовался я, начиная подозревать, что и его тоже пробило, на некие нравственные принципы. — Безнравственно что ли?

— Куда на хер безнравственно! — вознегодовал он. — Блядство полное. Полностью разрушаются русский менталитет и духовный склад! В России надо пить водку — потому что она, во-первых, вкусная, а во-вторых — она-то и формирует нам духовный склад, потому что обеспечивает человеку нахождение в принципиально различных состояниях. Вот ты тверезый, вот ты пьяный. Вдобавок промежуточные фазы учат мужеству и правильному поведению в пограничных состояниях. А пиво, если его внедрят полностью, это же пиздец русской культуре! Это же какая-то мутная обдолбанность, полная невразумительность — кто, где, что за состояние, такое, сякое, тьфу… Все одно и то же. Еще в латышей каких-нибудь превратимся… Сообрази, с кем тогда лет через десять будет водки выпить? Если ее вообще производить не завяжут…

От Хераскова я вышел потрясенным не менее, чем от Бармалея, и, честное слово, по дороге домой думал о том, что Голему надо непременно сказать, чтобы он передал власти, чтобы та прекратила распространять пиво. Эта мысль породила следующую: теперь в окрестностях не хватало общего запаха, общего вкусового ощущения.

Державе не хватало продукта, который бы постоянно поедали все. В советские годы таковым могла считаться их долбаная колбаса, хотя на самом деле, наверное, — хлеб, какие-нибудь кильки в томате и соленый огурец. Да и ностальгия по поводу салата "оливье" на праздники эту точку зрения подтверждает. Портвейн, наверное. Вообще, всякая общность людей и формируется вокруг определенного продукта. Или их набора, или калькуляции общепита.

Вот как теперь варят в столовых куриный суп? И как его варили при советской власти. Большой чан, в него кидают тушки куриц — синеющих. С волосками… Видимо, первоначально покрошенных — или же все же их, сварившихся, разделывают на порции для второго, вареное мясо и рубить легче, хотя могут и развалиться, но кого волнует. Кидают несколько луковиц, вприглядку солят. Затем ссыпают из картонных коробок яичную вермишель. У них где-то есть калькуляция, нормы закладки-засыпки. Разумеется, нарушаемые путем воровства, но — нарушаемые примерно в одинаковой пропорции по всей территории страны. Так что вкус не мог оказаться совсем уж другим. Разница существовала лишь в зависимости от социального статуса, да и то — не очень большая. Как все на свете-то сложно, блин… Ну или, наоборот, просто.

Судьба — это то, к чему прилипает

Голем был дома. Пил чай и читал газету. Газета была не первой свежести.

— Вот, послушай: "Утверждается, что в результате случайных химических реакций 3,5 миллиона лет назад из молекул образовались простейшие кишечные организмы. Потом они развивались и усложнялись. Так появились морские растения, выделяющие кислород, который нужен был для дыхания первых животных. Считается, что первые примитивные формы жизни могли быть занесены из космоса. В межзвездном пространстве астробиологи обнаружили 50 видов органических молекул. Например, в гигантском газопылевом облаке в центре Млечного Пути найдены молекулы сахарозы, состоящей из углерода, водорода и кислорода. А эти молекулы, соединяясь с другими, могут образовывать более сложные структуры, которые участвуют в создании нуклеиновых кислот — РНК и ДНК, — основы всего живого. А индийские ученые из Калькутты смоделировали условия, при которых в космосе мог бы сформироваться аденин — один из белков, составляющих молекулу ДНК. И выяснилось, что во вселенной могут быть области, буквально напичканные этим веществом. И вообще, вероятность случайного зарождения жизни на нашей планете равна нулю. Даже если некоторые сложные молекулы возникли из хаоса, все равно должен существовать механизм, необходимый для их точного воспроизведения. Еще ни разу никто не видел, как один вид организма в результате мутаций превращался в другой. Никто не видел это самое промежуточное существо". Это "Комсомолка" за 4 августа 2000 года. Вполне еще свежая.

— Какая же свежая, когда уже октябрь?

— А ты думаешь, что за месяц в отношениях человека и космоса что-то коренным образом изменилось? — искренне удивился он.

— Да уж, проблемы у тебя, — спьяну я был как никогда склонен к сочувствию.

— Отчего это "у меня"? — хмыкнуло промежуточное существо высшего уровня, почти как Башилов говорил: между ангелами и людьми. — Вообще, отчего люди решили, что у них есть судьба? Откуда у них взялось ощущение протяженности времени, которое вдобавок еще и увязывается с их жизнью, отчего у них на уме какие-то соответствия, совмещения? Они же знают только себя, и то — как уж помнят и понимают. И они способны лишь навесить все это на хронологическую последовательность. Просто кусок шнура, к которому клеятся какие-то куски, что запомнилось. Линия их жизни — это просто веревка, на которую налипло.

— Ну-ну, не очень-то, — сказал я и пошел в комнату, отключаться.

С Куракиным, рассуждая о том, что "им" нужен двойник

Через пару дней сидел я с Куракиным, пили мы чай и размышляли о том, зачем этот человек мог понадобиться власти. Оснований к рассуждениям у нас было мало — мы и его знали мало, и власть. Отчего мысли наши были небанальными.