Голая суть - [44]

«Я могу быть таким тотемом для Осаге», — проговорил паук, перемещаясь в паутине.

«Да разве так может быть? — спросил вождь. — Ты так мал, что я еле тебя заметил, когда шел за огромным оленем».

«Присмотрись, внук мой, — сказал паук. — Я терпелив. Я наблюдаю и жду. Все приходит ко мне само. Точно то же может быть и у могучих Осаге. Если твой народ познает это, он станет сильным и мудрым».

Вождь принес эти слова в свои типи, и тем же вечером, когда собрался весь его род, он рассказал им про паука и его паутину. И случилось так, что паук стал одним из символов племени Осаге.

Дети захлопали, выражая свое одобрение.

Значит, удивилась потрясенная Скай, это и есть «время учения», о котором говорила Тита. Судя по взглядам на лицах ребятишек, урок относительно терпения дал плоды. Она подумала о Вулфе. Он терпелив и никогда не давил на нее, заставляя переменить мнение относительно развода. Он даже отказался от какой бы то ни было расплаты сексуального характера за ссуду для спасения «Голой сути». На рассказах Титы Вулф выучился терпению. Безграничному терпению.

— А кто из вас видел тотем паука на стенах наших типи? — спросила Тита.

Море растопыренных ладошек закачалось перед Скай, но внимание ее привлек мужчина, стоявший позади детей. Мужчина без рубашки, в кожаных штанах и кожаной безрукавке. Мужчина с мокрыми, зачесанными назад волосами.

Волк, беззвучно проговорили ее губы. Он кивнул, глядя ей прямо в лицо. Тут взгляд его переместился. Внезапно исчезло все, их осталось только трое: мужчина, она сама и спящий ребенок, прильнувший к ее груди. Впервые она поняла, что такое быть членом семьи индейца племени Осаге. Она закрыла глаза и представила себе, как это могло бы быть. Когда же она опять их открыла, Крадущийся За Добычей Волк уже исчез. Она крепче прижала к себе Маленького Волка, словно тьма вокруг костра могла отнять его.

Скай успокоилась, когда руки Волка легли ей на плечи. Желая убедиться, что он и на самом деле здесь, она откинулась на него. Его ноги жестко уперлись ей в спину.

— Расскажи нам еще одну историю. Пожалуйста, тетушка! — просили дети.

Тита предупреждающе помахала пальцем.

— Солнце встает быстро, но одно я обещаю. У завтрашнего костра вам будет рассказано две истории. Одну расскажу я, а другую Утреннее Небо.

Скай всполошилась. Я? Что она способна рассказать, что бы сравнилось со сказкой о пауке?

— Значит, ты теперь сказительница племени Осаге? — спросил Волк.

— Если это так, то я впервые об этом слышу.

Волк поднял руки.

— Прежде, чем вы разойдетесь, надо решить один вопрос.

Скай поняла, что настал момент решения вопроса о съемках.

— Утреннее Небо попросила разрешения сфотографировать пау-вау, — заявил Волк.

— Она твоя жена. Что ты сам думаешь, Крадущийся За Добычей Волк? — спросил Золотой Початок.

— Я считаю, что решать должен род.

Скай почувствовала, что кто-то дергает ее за рукав.

— Ты меня снимешь, Утреннее Небо? — спросила девочка с серьезным лицом.

— Если мне разрешит род, — подмигнула Скай, и девочка пропала в темноте.

— А меня? — спросил один из мальчиков.

Тита встала позади Волка.

— Мы с детьми одобряем.

— Это не религиозное собрание, — сказал Золотой Початок. — Это семейное пау-вау. Мы можем делать все, что захотим. Я бы сказал, что Утреннее Небо может снимать. Конечно, мне бы хотелось иметь фотографию своего сына.

— У тебя она уже считай, есть, — крикнула Скай, пытаясь перекричать толпу. — Я тебе отправлю фотографию, как только она будет готова.

Никто не возразил.

Волк заметил, что ожидание сменилось на лице Скай выражением удовлетворения. Дети веселились при одной мысли о том, что их сфотографируют. Съемки, возможно, к добру. И уж, конечно, ничему не повредят.

— Похоже, завтра ты сможешь поработать камерой.

— По-видимому, да. — Она чуть подвинула спящего ребенка, повернув его так, чтобы Волк увидел его лицо. — Разве он не великолепный сюжет?

— Сойдет, — согласился Волк.

— Мне страшно нравятся его волосы. У тебя были такие же волосы, когда ты был ребенком?

Волк пожал плечами.

— Такие же, — сказала Тита. — Плотные и черные, как вороново крыло. Он был очень красивый, — с гордостью проговорила Тита, показывая на Волка.

Щеки его ощутили жар. Должно быть, от костра, подумал Волк. Ни один Осаге не покраснеет, если ему напомнят, что он был красивым ребенком.

Тита приняла на руки спящего младенца. Скай какое-то мгновение колебалась. Волк видел, как на Скай надвигалась мрачная реальность, а улыбка ее стала гаснуть. На миг Волк даже подумал, что она способна убежать в темноту вместе с ребенком. Рука ее дрожала, когда кончики ее пальцев прошлись по волосам Маленького Волка.

— Приятных снов, — прошептала она, передавая Маленького Волка Тите.

Если у Скай и были болезненные сожаления по поводу ребенка, возвращенного Тите, то она не показала и виду. Волк хотел сказать ей, как он ею гордится, причем не только сегодня, но и всегда. Она великолепно вписалась в круг его двоюродных братьев из племени Осаге. Но слова похвалы смешивались у него в голове с горечью ощущений.

До этого он только иногда представлял себе, как выглядела бы Скай с ребенком на руках. С их ребенком. Но он не думал, как будет смотреться Скай с Маленьким Волком у вечернего костра.