Гол престижа - [21]

Кукловод исчез. Джордж вскочил с кровати. Воздев сжатые кулаки к небу, крикнул:

— Сволочь!

И услышал щелчок.

ЖУК [4]

1. Аппарат

Он не умел думать и мечтать. Он не знал прошлого и не видел будущего. Он не умел колебаться и сомневаться, потому что не был человеком. Он мог лишь выполнять программу, введенную в него людьми, и возможные его ошибки вырастали из зародышей-недоработок, допущенных ими при проектировании конструкции, и недодумок при программировании системы. Он не был чем-то особенным в ряду лунников, многие его детали и узлы серийно использовались и на других космических роботах… Конечно, последний — всегда лучший, но первенство это недолгое, технический прогресс быстр. А еще рискованное, потому что двадцать процентов его оборудования было новым, не опробованным в деле, и поэтому несло в себе элемент непредсказуемости и значительную вероятность сбоев. Разумеется, все проверено на стендах, но они имитируют лишь часть реальной обстановки и не могут дать гарантию безотказности в полете. Таковы законы развития техники; аппарат и был запущен ради этих двадцати процентов, которые делали его самым глазастым из всех лунников.

Каждый последующий аппарат проектируется с учетом ошибок предыдущего. Значит, одинаковых среди них нет. Но любое правило чревато исключениями.

Первые предшественники этого лунника были одинаковые. И имена у них были одинаковые, различались они номерами — от одного до девяти. И задача у них была точно такая же — рассмотреть поверхность Луны как можно более детально.

Этих несчастных звали «Рейнджеры»[5]. Если бы существовала справедливость по отношению к роботам, их следовало назвать «Смертники», а по окончании программы «Apollo» поставить им памятник.

Они славно погибли все. Но только трое из них — седьмой, восьмой и девятый — выполнили поставленную задачу.

Тогда, в шестьдесят четвертом, не было времени на доработки. Надо было в невероятные сроки выполнить лунную программу, и утереть, наконец, нос этим русским, которые со своим первым спутником и Гагариным здорово надрали американцам задницу.

Тогда никто не знал, какова она, лунная поверхность. Нет ли там многометрового слоя пыли, в котором утонет спускаемый модуль с людьми? Надо было рассмотреть Луну в упор. И одинаковые герои-«Рейнджеры», пикируя, подобно камикадзе, на поверхность нашей соседки, снимали ее вплоть до столкновения, и прислали тысячи кадров высокой четкости и большого разрешения.

Русские решили эту проблему по-русски. Их Главный взял лист бумаги и написал: «Приказ. Луна — твердая. С. Королев».

Говорят, с тех пор поверхность Луны годится для посадки…

Годы шли, лунная гонка закончилась, унеся с собой жизни трех героев-астронавтов[6] и девяти героев-роботов. Людей помнят, а роботов забыли.

Нет справедливости, нет.

Луна, как тело космическое, вплоть до лета шестьдесят девятого[7], была собственностью астрономов. Потом астронавты ненадолго забрали ее себе. И передали во владение геологам. В будущем, возможно, ее отдадут кому-нибудь еще. Строителям, или шахтерам, при наличии коммерческого интереса. Может случиться так, что история сделает полный виток, и Луна снова попадет в руки астрономов, но уже не как предмет изучения, а как идеальная площадка для размещения астрономических инструментов. Особенно привлекателен для радиотелескопов SETI[8] центр обратной стороны; в Солнечной системе нет места, столь же хорошо экранированного от искусственных излучений Земли.

Геологи — парни серьезные. Вопрос с поверхностью они решили закрыть раз и навсегда. Им подай ВСЮ Луну с максимальным разрешением. Чтобы ни один камешек не ушел от их профессионального взгляда. Они и заказали аппарат — лунный картограф.

Конечно, он был не просто парящей над Луной фотокамерой. Он был сложным исследовательским комплексом, имеющим шесть объективов, снимающих Луну в разных областях спектра, гравиметрическую аппаратуру для поиска масконов[9], радиолокатор миллиметрового диапазона, синхронизированный с фотокамерой, два магнитометра, датчик гамма-лучей и многое другое. И еще аппаратуру служебную, обеспечивающую полет: лазерный высотомер, гироскопы, систему телеметрии, радиостанцию для связи с Землей, антенный комплекс, маневровые двигатели. Всем этим командовал специализированный компьютер. И все шло нормально. С начала и до конца. Ни одного сбоя. Ни одного отказа. Четкие, невероятного качества изображения. И их первичная обработка.

Виток за витком, виток за витком, угол обзора очень мал, чтобы получить большое разрешение. Сотни тысяч высококачественных снимков в видимом свете и синхронных с ними радиолокационных изображений поступали в модули памяти и первичной обработки.

Куда там «Рейнджерам»! Они и не мечтали о такой работе. И о такой бесконечно долгой, по сравнению с ними, жизнью.

Аппарат, запущенный с экваториального космодрома Куру, достиг Луны. Высокоавтономный, он самостоятельно вышел на круговую орбиту и не требовал от Земли команд ее коррекции; периодически измеряя свою высоту, он сам принимал решения на включение двигателей, чтобы скомпенсировать неизбежное сползание вниз. Само по себе небольшое уменьшение высоты полета ничем не грозило аппарату, но изменило бы масштаб снимков, и при совмещении их мозаики грозило несовпадением границ, что совершенно недопустимо. Карты должны быть «гладкими» по границам снимков, по яркости, контрастности и длине теней.