Гоголь – загадочный алмаз России - [43]

».

(В. Г. Белинский)

Гоголь иронически рассуждает о «толстых» и «тонких» представителях дворянства, о «господах большой руки» и «господах средней руки», говорит о русском слове и русской песне. Все это тонко и умело вплетается в сюжет произведения.

Вспомним начало шестой главы: «Прежде, давно, в лета моей юности…» Вспомним: «…О моя юность! О моя свежесть!». А через несколько страниц «У одного из строений Чичиков скоро заметил какую – то фигу… Платье на ней было современно неопределимое, похожее очень на женский капот, на голове колпак, какой носят деревенские дворовые бабы, только один голос показался ему несколько сиплым для женщины». Это же Плюшкин! Ну и убого же выглядит эта «прореха на человечестве» на фоне такого лирического отрыва!

А между двумя прекрасными отступлениями («Русь! Русь! Вижу тебя…» и «Какое странное, и манящее, и несущее, и чудесное в слове: дорога!»), что в начале одиннадцатой главы, кошмарным диссонансом звучит: «Держи, держи, дурака!» – кричал Чичиков Селифану. «Вот я тебе палашом! – кричал скакавший навстречу фельдъегерь с усами в аршин – Не видишь, леший дери твою душу: казенный экипаж!»

Пошлость, пустота, низость жизни ещё четче вырисовываются на фоне возвышенных лирических строк. Этот прием контраста применён Гоголем с большим мастерством. Благодаря такому резкому противопоставлению мы лучше уяснили мерзкие черты героев «Мертвых душ».

Такова роль лирических отступлений в композиции поэмы.

Но самое главное то, что в лирических отступлениях выражаются многие взгляды автора на искусство, отношения между людьми. Из этих коротеньких отрывков можно вынести столько душевного тепла, столько любви к родному народу и всему, им созданному, столько умного и нужного, сколько не вынесешь из некоторых многотомных романов.

Гоголь вытащил на страницы наших книг «всю страшную, потрясающую тину мелочей, всю глубину повседневных характеров…». Гоголь крепкого силою неудержимого разума выставил выпукло и ярко на всенародное обозрение скучные, пошлые мелочи жизни и высмеял их должным образом.

А вот – дорога. Такая, какой рисует её Гоголь: «Ясный день, осенние листья, холодный воздух… покрепче в дорожную шинель, шапку на уши, тесней и уютней прижмешься к уму… Боже! Как ты хороша подчас, долгая, далекая дорога! Сколько раз, как погибающий и тонущий, я хватался за тебя, и ты всякий раз меня великодушно выносила и спасала! А сколько родилось в тебе чудных замыслов, поэтических грёз, сколько перечувствовалось дивных впечатлений… – Не так ли и ты, Русь, что бойкая необгонимая тройка несёшься?…Несётся Русь, вечно движется к лучшему. Она уже прекрасна, Русь, но есть ли предел у лучшего, есть ли предел у мечты человеческой? И знакома ли нам теперь эта « незнакомая земле даль»? Во многом знакома. Но много ещё у неё далеко впереди, чего мы ужу не увидим.

Невозможно разобрать каждое лирическое отступление в отдельности, невозможно дать оценку каждому отрывку: в «Мертвых душах» множество и больших, и немногословных авторских отступлений, оценок, замечаний, каждое из которых требует и заслуживает особого внимания. Множество тем в них затронуто. Но общим является то, что из каждого отступления мы видим одну из черт дорогого нашей памяти писателя, в результате чего получаем возможность нарисовать образ истинного гуманиста, писателя – патриота.

«Русь, Русь! Вижу тебя из своего чудного,прекрасного далека тебя вижу»

«Мертвые души» – произведение энциклопедическое по широте охвата жизненного материала. В композиционном отношении главное место в поэме занимает изображение помещичьего и чиновничьего мира. Но идейным ее стержнем является мысль о трагической судьбе народной. Тема эта необъятна, как и необъятна тема познания всей России.

Но главный путь к постижению России – познание природы русского человека. Каков же, по Гоголю, путь этого познания? Этот путь невозможен без познания самого себя. Как писал Гоголь графу Александру Петровичу Толстому, «найди только прежде ключ к своей собственной душе, когда же найдешь, тогда этим же ключом отопрешь души всех».

Такой путь прошел Гоголь в ходе осуществления своего замысла: познание России через русский национальный характер, человеческую душу вообще и свою собственную в частности. Сама Россия мыслится Гоголем тоже в развитии, как и национальный характер. Мотив движения, дороги, пути пронизывает всю поэму. Действие развивается по мере путешествия Чичикова. «Пушкин находил, что сюжет Мертвых душ хорош для меня тем, – вспоминал Гоголь, – что дает полную свободу изъездить вместе с героем всю Россию и вывести множество самых разнообразных характеров».

Дорога в поэме предстает прежде всего в своем прямом, реальном значении – это проселки, по которым колесит чичиковская бричка, – то ухабы, то пыль, то непролазная грязь.

В знаменитом лирическом отступлении 11 – й главы эта дорога с несущейся бричкой неприметно превращается в фантастический путь, по которому летит Русь среди других народов и государств, неисповедимые пути русской истории («Русь, куда ж несешься ты, дай ответ? Не дает ответа») пересекаются с путями мирового развитии.