Годы в Вольфенбюттеле. Жизнь Жан-Поля Фридриха Рихтера - [13]
Друзей принимали не в Брауншвейге, а в загородном дворце Вехельде, в часе езды от города, где в это время наследный принц держал свой двор. Присутствовал и Эберт.
Различие между жилым и заброшенным замком легко определить по запаху. В Вольфенбюттеле резко пахло гнилью и плесенью, как в тюремных подвалах. В Вехельде нежно благоухало амброй и амброзией, как в райских кущах.
Принц, которому его отец передоверил множество связанных с управлением обязанностей, занимал просторные светлые комнаты со стенами различных, но неизменно пастельных тонов. Комнаты были украшены богатым золотым орнаментом, обрамлявшим высокие овальные зеркала, овальными панно с изображением трогательных или забавных галантных сцен, многократно отражающимися в зеркалах. Даже мебель, пастельных тонов и украшенная золотом, выглядела игриво.
Хрустальная люстра, словно сверкающая виноградная гроздь из бесчисленных, мастерски отполированных подвесок, свисала с потолка, подрагивая и позвякивая от каждого шага. Еле слышно тикали большие каминные часы, и Лессингу почудилось, будто они — в том же размеренном ритме — стуком выражают слащавость своего высокородного владельца:«…так-чудно, так-чудно, так-чудно…»
Появился принц. На нем была широкая лента и обрамленная золотым лучезарным венцом большая орденская звезда, пожалованная ему его дядей Фрицем. Словно бы он собирался позировать для портрета…
Но парик, хоть и новейшего фасона, с далеко оттопыренными буклями над ушами, так же плохо сочетался с вытянутым угловатым лицом князя, как и с на редкость тощим ликом секретаря фон Цихина.
Поначалу разговор касался малозначительных вещей. Затем все направились к столу. На первое был подан суп из ласточкиных гнезд, считающийся, как известно, деликатесом. Суп из ласточкиных гнезд? Затем слуги в ливреях внесли на серебряном подносе жареную индейку. Или фазана? А может, глухаря? Лессинг не слишком присматривался, потому что мысли его все еще занимал суп из ласточкиных гнезд.
И французское название красного вина тоже сразу вылетело у него из головы.
Что же осталось? Воспоминание о разговоре, который, как и многие благие начинания в этом герцогстве, возымел действие лишь годы спустя.
Наследный принц чрезвычайно благосклонно — он умел быть столь подчеркнуто обходительным, что Гёте впоследствии назвал его капканщиком, — осведомился о новой деятельности Лессинга. Вольфенбюттельский библиотекарь тут же протянул принцу свежеотпечатанный экземпляр своего исследования «Беренгарий Турский», а еще одну книгу передал для его отца, герцога Карла.
При этом он сказал, что его привлекла уникальность старой рукописи, а не собственно обсуждаемый предмет, ибо его излюбленные темы — все же литература и искусство и еще театр. Правда, чтобы написать этот научный трактат, ему пришлось пожертвовать целым летом и призвать на помощь все свое усердие. Но его вдохновляла мысль о том, что необычайно редкий — а возможно, даже единственный в мире — древний манускрипт принесет новую славу вверенной ему библиотеке. Теперь ученый мир узнал о разносторонности нового библиотекаря и смог оценить, что он блюдет не только и не столько свои интересы. А следовательно, к его познаниям будут относиться с должным доверием.
— Ради этого стоило стараться! — гордо провозгласил наследный принц, — конечно, мы всем покажем, чем богато наше герцогство! — Он поднял бокал и выпил за здоровье Лессинга.
Как хотелось Лессингу возразить! Не богатство князей занимало его. Он хотел нести людям знание, и посему он скороговоркой произнес, что осмеливается обратиться с предложением…
— Жалобы? — резко спросил наследный принц и повторил уже тише, но тем безразличным тоном, который выдавал привычную обыденность происходящего, — что, снова жалобы?
— Речь идет о некоем начинании, способном вызвать глубокое почтение к знаменитой библиотеке, — пояснил Лессинг и обрисовал возможность издавать время от времени вольфенбюттельские материалы — скажем, под названием «Источники по истории и литературе, из сокровищ герцогской библиотеки».
— Но? Ведь наверняка есть и какое-то но? — подозрительно произнес принц.
Лессинг без обиняков заявил, что он достаточно хорошо известей во всех немецких землях и там знают: он легко и охотно может обойтись без соавторства тайных советников.
— Вам что же, не нужны ничьи советы?
— Избавьте меня от ненужной опеки — это непременное условие успеха всего предприятия, — продолжал Лессинг; — ибо тот, кто не занимается изо дня в день вопросами, волнующими ученый мир, и кто не в состоянии постичь истинную ценность сокровищ библиотеки, тот своими советами и возражениями может лишь повредить делу. В этом со мной каждый согласится…
— А имеются ли в нашей библиотеке все еще неизвестные ценности, которые стоило бы открывать? — спросил принц.
— Да, — сказал Лессинг, а может, следовало ответить «нет»! Поди угадай, что лучше! К этому вопросу он был совершенно не готов.
— Примеры! — прервал его размышления голос принца, приведите примеры!
— Я отыскал в библиотеке до сих пор еще не опубликованное сочинение Лейбница об адских карах. Эта дискуссионная, служащая делу просвещения тема…
Действие романа Г. де Бройна «Буриданов осел» происходит в 1965 г. Герой книги Карл Эрп, закончивший войну двадцатилетним солдатом разгромленной фашистской армии, — сейчас сорокалетний, уважаемый гражданин ГДР. Испытание истинного качества характера своего героя Г. де Бройн проводит на материале его личной жизни: отец семейства, уже с брюшком и устоявшимся общественным положением и бытом, влюбился в двадцатидвухлетнюю девушку, к тому же свою подчиненную, и ушел из семьи, чтобы начать новую жизнь.
Роман опубликован в журнале "Иностранная литература" № 5, 1973Из рубрики "Авторы этого номера"...В этом номере мы предлагаем вниманию читателей новую книгу Гюнтера де Бройна «Присуждение премии» («Preisverleihung»), изданную в ГДР в конце 1972 г.
Русский серебряный век, славный век расцвета искусств, глоток свободы накануне удушья… А какие тогда были женщины! Красота, одаренность, дерзость, непредсказуемость! Их вы встретите на страницах этой книги — Людмилу Вилькину и Нину Покровскую, Надежду Львову и Аделину Адалис, Зинаиду Гиппиус и Черубину де Габриак, Марину Цветаеву и Анну Ахматову, Софью Волконскую и Ларису Рейснер. Инессу Арманд и Майю Кудашеву-Роллан, Саломею Андронникову и Марию Андрееву, Лилю Брик, Ариадну Скрябину, Марию Скобцеву… Они были творцы и музы и героини…Что за характеры! Среди эпитетов в их описаниях и в их самоопределениях то и дело мелькает одно нежданное слово — стальные.
Эта книга – результат долгого, трудоемкого, но захватывающего исследования самых ярких, известных и красивых любовей XX века. Чрезвычайно сложно было выбрать «победителей», так что данное издание наиболее субъективная книга из серии-бестселлера «Кумиры. Истории Великой Любви». Никого из них не ждали серые будни, быт, мещанские мелкие ссоры и приевшийся брак. Но всего остального было чересчур: страсть, ревность, измены, самоубийства, признания… XX век начался и закончился очень трагично, как и его самые лучшие истории любви.
«В Тургеневе прежде всего хотелось схватить своеобразные черты писательской души. Он был едва ли не единственным русским человеком, в котором вы (особенно если вы сами писатель) видели всегда художника-европейца, живущего известными идеалами мыслителя и наблюдателя, а не русского, находящегося на службе, или занятого делами, или же занятого теми или иными сословными, хозяйственными и светскими интересами. Сколько есть писателей с дарованием, которых много образованных людей в обществе знавали вовсе не как романистов, драматургов, поэтов, а совсем в других качествах…».
Об этом удивительном человеке отечественный читатель знает лишь по роману Э. Доктороу «Рэгтайм». Между тем о Гарри Гудини (настоящее имя иллюзиониста Эрих Вайс) написана целая библиотека книг, и феномен его таланта не разгадан до сих пор.В книге использованы совершенно неизвестные нашему читателю материалы, проливающие свет на загадку Гудини, который мог по свидетельству очевидцев, проходить даже сквозь бетонные стены тюремной камеры.
Сегодня — 22 февраля 2012 года — американскому сенатору Эдварду Кеннеди исполнилось бы 80 лет. В честь этой даты я решила все же вывесить общий файл моего труда о Кеннеди. Этот вариант более полный, чем тот, что был опубликован в журнале «Кириллица». Ну, а фотографии можно посмотреть в разделе «Клан Кеннеди», где документальный роман был вывешен по главам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга знакомит читателя с жизнью автора популярнейших рассказов о Шерлоке Холмсе и других известнейших в свое время произведений. О нем рассказывают литераторы различных направлений: мастер детектива Джон Диксон Карр и мемуарист и биограф Хескет Пирсон.
Художественно-документальные повести посвящены русским писателям — В. Г. Теплякову, А. П. Баласогло, Я. П. Полонскому. Оригинальные, самобытные поэты, они сыграли определенную роль в развитии русской культуры и общественного движения.
Книжная судьба В. Ходасевича на родине после шести с лишним десятилетий перерыва продолжается не сборником стихов или воспоминаний, не книгой о Пушкине, но биографией Державина.Державин интересовал Ходасевича на протяжении всей жизни. Заслуга нового прочтения и нового открытия Державина всецело принадлежит «серебряному веку». Из забвения творчество поэта вывели Б. Садовской, Б. Грифцов.В. Ходасевич сыграл в этом «открытии» самую значительную роль.Читателю, который бы хотел познакомиться с судьбой Державина, трудно порекомендовать более ответственное чтение.
Первая научная биография выдающегося советского писателя М. А. Булгакова — плод многолетней работы автора. Множество документов, свидетельств современников писателя дали возможность автору не только скрупулезно воссоздать вехи жизни Булгакова, но и его творческий облик. Книга написана в яркой художественно-публицистической манере. Жизнь писателя дается на широком историческом фоне эпохи, ее литературной и социальной жизни.Для широкого круга читателей.