Годы испытаний. Книга 3. Разгром - [2]

— Ввиду промедления с выполнением задач шестой армией Паулюса и четвертой танковой армией Гота обстановка в районе Сталинграда сложилась, мой фюрер, не в нашу пользу. Вследствие нерешительных действий этих командующих русские армии не были уничтожены восточнее Дона, как это было предусмотрено вашим планом, мой фюрер. Советские войска получили возможность вести маневренную оборону и выиграли время. Они сумели перебросить свежие силы из-за Волги, и это помогло им подготовиться к упорной обороне города. Начавшиеся наступления наших двух армий месяц тому назад также не привели к выполнению оперативной задачи. Взять Сталинград в «клещи» не удалось. Вместо того чтобы соединиться на берегу Волги, обе армии вышли западнее ее. Разрушенные в ходе боев крупные предприятия, расположенные к северу от города, остаются в руках русских. На берегу Волги немецкие войска находятся только в районе Купоросной, — ткнул он указкой в черный квадратик.

Командующий группой армии «Б» барон фон Вейхс, в чьем подчинении находились эти армии, сорвавшие выполнение плана, сидел суровый, нахохлившись, как большая усталая птица, и смотрел в развернутую перед ним карту. Он чувствовал, что на него бросает гневные взгляды Гитлер, смотрят все присутствующие, и умышленно не подымал глаз. «Ну каков Гальдер!!! Пытается все просчеты генштаба и главного командования вооруженных сил свалить на мою голову. Не выйдет, не выйдет, — мысленно твердил он себе. — Я доложу об обстановке фюреру все, как есть. Мне нечего терять, но я не позволю, не потерплю, чтобы со мной обращались, как с каким-то офицериком-службистом, вытягивающимся в струнку и заплетающимся языком лепечущим: «Виноват, виноват». Они еще узнают, кто я такой, тыловые штабные крысы».

Гальдер бросил изучающий взгляд на участников совещания, провел указкой по заштрихованным черным квадратикам и прямоугольничкам, обозначающим кварталы Сталинграда, и продолжил доклад:

— Некоторым немецким частям удалось пробиться на окраину Сталинграда, южнее реки Царицы и на севере, в районе села Рынок, и южнее его, но важнейшая часть города с паромной переправой остается пока в руках русских.

Вейхс не выдержал и прервал:

— Паромная переправа полностью парализована нашей артиллерией.

Но Гальдер, не обращая внимания, продолжал:

— Немецкие дивизии в Сталинграде с тактической точки зрения пока еще, мой фюрер, обращены в основном к Дону, а не к Волге.

Гитлер нетерпеливо перебил Гальдера:

— И в этом надо винить только генерала Вейхса и вас.

— Обороняющиеся русские армии в Сталинграде располагают неограниченными возможностями для того, чтобы, используя стабильную позиционную оборону, расчленить наши наступающие войска и не давать им покоя, нападать и уничтожать их, хотя потери наши в людях и технике.

Гитлер прервал его и раздраженно-повышенным тоном сказал:

— Я прошу не касаться потерь. Они не имеют значения для выполнения конечной цели — захвата Сталинграда. Ваши конкретные предложения, генерал Гальдер?

— Ради достижения решительного успеха на более важном оперативном направлении — Кавказе — считаю целесообразным отказаться временно от взятия Сталинграда и перейти к обороне, а все силы и резервы бросить на Кавказ.

Гитлер сидел, но когда он услышал это предложение, вскочил и, потрясая в воздухе кулаком, грохнул им по столу:

— Я слышал от вас подобные предложения, господин генерал. Да, да, уже не раз. Я решительно их отклоняю. Сталинград необходимо взять, несмотря ни на какие потери.

— Если мы намерены брать Сталинград, тогда, мой фюрер, нам придется хотя бы временно отказаться от Кавказа. Немецкие армии должны перейти к обороне на Кавказе до овладения Сталинградом — таково мое мнение. Но, как вам будет угодно, мой фюрер.

Гитлер резко поправил прядь волос, упавшую на лоб, сказал:

— Я давно уже слышу ваши глубоко ошибочные мнения, господин генерал. Но и от действий на Кавказе я не откажусь. Мне все ясно. Вейхс, доложите ваши соображения по этому вопросу.

— Господин фюрер, смею напомнить, я докладывал свое мнение и обращался с предложением в штаб верховного командования и. к вам лично.

Но Гитлер тут же оборвал его:

— Понимаю, вы хотите уйти от ответственности. Я вижу, вы разделяете точку зрения генерала Гальдера и предлагаете отказаться от захвата Сталинграда. Эти половинчатые суждения мне и раньше не нравились. О них мне докладывал генерал Иодль после боя под Калачом.

«Значит, начальник штаба оперативного руководства вооруженными силами Иодль умышленно предвзято информировал о моих намерениях фюрера, — подумал Вейхс. — После совещания придется просить у Гитлера личной аудиенции для доклада».

— Считаю это стратегическим недомыслием, — резко выкрикнул Гитлер. — Я заставлю всех выполнить мой приказ. Сталинград должен быть взят во что бы то ни стало, и притом в самое ближайшее время. Я, и только я предопределю дату его падения.

Гитлер был взбалмошной натурой. Все он любил и всем увлекался постольку поскольку: наукой, искусством, военными знаниями. Только люди, обладающие сверхъестественной интуицией (к которым он причислял и себя), были, по его мнению, способны рождать великие идеи и добиваться их осуществления решительно и бесповоротно.