Годовщина свадьбы - [9]

Шрифт
Интервал

Зенобия. Мое дело.

Крестьянин. Теперь-то ты пани докторша, не то что когда-то — «последнего разбора». Я знавал тебя совсем иной, пока пан доктор разок-другой не переспал с тобой…

Мать. Если вы сейчас же не прекратите…

Крестьянин. Ну и что тогда? Ну и что? Где парнишка?!


Из соседней комнаты доносится детский плач.


Крестьянин подходит к двери. Мать заслоняет ее собой. Крестьянин останавливается.

Мать. Вы туда не войдете.

Крестьянин. Не войду? Можем побиться об заклад.


Зенобия делает движение к выходу.


Мать. Зеня, не нужно. Я сама справлюсь.

Крестьянин. Пожалуйста! Бабуля сама справится! А как, нельзя ли полюбопытствовать?

Мать. Сейчас узнаете.

Крестьянин. А если я скажу пару слов, так вы узнаете кое-что насчет своей невестки. Люди помнят…

Мать. Ложь. Никто не имеет права, я… я…

Крестьянин. Ложь? Так почему же вы, бабуля, не потрудились ни разу приехать сюда за все эти годы, а? Сказать?

Мать. Не надо. Это я вам скажу.

Крестьянин. Всепокорнейше слушаю.

Мать. Пани Зенобия — жена моего сына.

Крестьянин. Согласен. И что же дальше?

Мать. Раз мой сын ее выбрал, значит, она этого стоит. Крестьянин. Но в белой фате к алтарю она не шла.

Мать. Расскажите это тем, кто все выкладывают за рюмку водки. Крестьянин. А еще что?

Мать. А то, что вы подлец.

Крестьянин. Повторите!

Мать. Подлец.

Крестьянин. А ну, еще раз повторите!

Мать. Подлец.


Крестьянин пристально смотрит на Мать, медленно подымает обе руки и сжимает кулаки.


Зенобия. Мама!

Мать. Я не боюсь его, Зеня. Он прекрасно знает, что он подлец.


Мать смело смотрит Крестьянину в глаза. Неожиданно он склоняется перед ней, как бы в смиренном поклоне.


Крестьянин(с пьяным надрывом бьет себя в грудь). Подлец, подлец… (Медленно выпрямляется, поворачивается, идет к дверям, оглядывается на Мать и выходит. Его шаги на лестнице постепенно отдаляются, стихают.)


Длительная пауза.


Мать. Зеня, он ушел и больше не придет сюда. Иди и успокой малыша. Зенобия. И надо же, именно сегодня, когда вы к нам приехали… Мать. Пустяки, Зеня, пустяки. Я очень довольна. Никогда бы не подумала, что смогу так расхрабриться. Я боялась, конечно, но… значит, я еще не так стара… А когда Анджей вернется, ничего ему не говори, ничего. Я сама.


Вдруг раздается телефонный звонок. Зенобия медленно подходит и берет трубку. Она производит впечатление автомата.


Зенобия. Да, да, да, да, да. (Поворачивается к Матери, с трудом владея собой.)

Мать. Что случилось? Говори же!


Лицо Зенобии крупным планом. Выражение ужаса сменяется облегчением.


Зенобия. Все обошлось хорошо, мама, в самом деле. Он жив — только сломал ногу. Он будет жить!


Рекомендуем почитать
Иван и Сара

«Иван и Сара» — пьеса о двух сумасшедших — немолодых русских актеров, — опрокинутых в новые обстоятельства жизни — в эмиграцию. В израильскую жизнь с ее древней героикой и современной эротикой смогут вписаться люди новые, полные сил, не знающие страха. Но как в нее вписаться двум немолодым репатриантам из России, мыкающимся на обочине этой чужой реальности, пронизанной солнцем и автоматными очередями? Они очень надеются, что их увидят и оценят коллеги из израильских театров. Нет денег, нечего есть и нечем платить за квартиру; сын служил в армии и куда-то исчез; они его ищут по всей стране и в чужой стране, без языка, они на дому репетируют сценки из спектаклей, в которых они когда-то играли… — несмотря ни на что.Пьеса посвящена особой, несгибаемой, вечной людской особи — Артистам.«Иван и Сара» — диалог любящих душ за мгновение до разрыва.

Инцест [=Страсть]

Художник, доживший до преклонных лет, встречает молодую женщину, очень похожую на его мать. Сам герой никогда не знал собственной матери. Она бросила его еще младенцем, в роддоме, но при этом оставила при нем свою фотографию, которую он хранил всю жизнь. И вот спустя много лет он встречает женщину, как две капли воды похожую на ту, что на фотографии. Между ними возникают непростые отношения.

Антракт

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Голубой cвет

В пьесе Миеко Оучи «Синий свет» мы застаём 100-летнюю Лени Рифеншталь в офисе голливудской киностудии. Она готова сделать отчаянный шаг и решиться на съёмки своего первого художественного фильма за последние пятьдесят лет, но что из этого выйдет, — вот вопрос.

Рыданья

Cпектакль «Рыдания» про генетику женского одиночества, сконструирован из монологов трех женщин, представительниц одной семьи: дочери, матери и бабушки.Три поколения потерянных женщин — восемнадцатилетняя, сорокачетырехлетняя и семидесятилетняя. Они все дезориентированы, все несчастливы. Их несчастье не социальное, а внутреннее: «Они загнаны в ментальные ловушки, это их личная несвобода».

Шахта

В формальном плане Вальчак пользуется театральной условностью, вводя символические фигуры и ожившие предметы, как, например, в пьесе «Шахта». Герой пьесы — шахтерский город Валбжих, олицетворяемый неким шатающимся по улицам типом по имени Валек.