Год сыча - [34]
Молча пожимаю плечами. Доканываем пятую бутылку. Отец пытается подавить раздражение и от этого злится еще сильнее. Прощаемся. Он крепко жмет мне руку, заглядывает в глаза. Вижу, что он любит меня, но от этого не становится ближе.
Спускаюсь по мрачной лестнице. Дом сталинской постройки, солидный и чопорный. На улице сыплет нудный мелкий дождик, предвестник скорой осени. Накидываю на голову капюшон, бреду к остановке. Хорошо было бы сесть за руль «жигуля», но я приехал на трамвае, заранее зная, что накачаюсь пивом, черт бы его драл.
В душе опустошенность и злость – как бывает всякий раз после встречи с отцом. Громыхая, проходит один трамвай, другой, а я растерянно торчу на остановке и не могу решить, в какую сторону податься. И вдруг вспоминаю про исцеляющую музыку Чукигека. Вот что мне сейчас надо!
Целенаправленно шагаю в сторону вокзала, благо недалеко, спускаюсь в сумрачный переход, сворачиваю в боковое его ответвление, но Чукигека не застаю.
В сущности, в этом абсолютно нет ничего удивительного: расписание у парнишки свободное, играет на скрипочке, когда пожелает, но гулкая пустота перехода добавляет к моей тоске тягостное ощущение потери. Становится еще поганее, и в душе будто темнеет, как в этом бетонном царстве, напоминающем склеп.
20 августа. Понедельник. Около часу дня заглядываю в облюбованный Чукигеком переход. И вновь встречает меня звенящая пустота. Казалось бы, на кой сдался мне Чукигек, призрак из далекого детства? Но его отсутствие отчего-то тревожит меня. Оно почти осязаемо, будто в том месте, где он стоял со своей подругой-скрипкой, образовалась воронка, и меня со свистом втягивает в нее.
Пока не удостоверюсь в том, что с пацаном ничего не случилось, не успокоюсь…
21 августа. Вторник. Стахановцев, 31-а. Второй этаж. Бывшая квартира Чукигеков. Звоню. Отворяет бородатый мужик лет пятидесяти в грязно-белой футболке, истасканных черных штанах и драных носках. Морда опухшая с перепоя, но черты мягкие, почти благородные. Чистопородный бич.
Глядит на меня выжидающе. В потухших глазенках вековая апатия, как у старого измаявшегося животного.
– Мне бы постояльца вашего повидать.
– Женьку, что ли? Помер, – без особых эмоций произносит мужик.
– То есть как?
– А вот так. – Он вяло тянет дверь на себя.
– Папаша, – укоризненно говорю я, – куда спешишь? Посидим рядком, покалякаем ладком.
И достаю из пакета бутылку водки – купил, предчувствуя, что предстоит общение с тунеядцами-алкоголиками. В мутных желеобразных зенках мужика загорается тусклый огонек вожделения. Он поворачивается, нетвердо движется вглубь квартиры. Топаю следом.
На голой, уставленной разномастными бутылками кухне меня встречает его сожительница: тупое курносое вздувшееся лицо, под гляделками синяки – почти обязательное приложение к физии пьющей женщины. Не интересуясь, кто я такой и зачем явился, она режет хлеб, достает из древнего холодильника остаток масла и плавленый сырок – один на троих.
Выпиваем по полстакана. Жую хлеб, галантно отказавшись от сырковой пайки в пользу дамы, чем заслуживаю ее благодарный взгляд. Зато мужик супится, смотрит на меня косо и неприязненно. Похоже, ревнует. Не от этого ли «фонари» у его подруги?
– Женька-то отчего в ящик сыграл? – спрашиваю. – Видел его недавно. Здоровый, веселый.
– Он же наркоманом был, – презрительно цедит мужик. – От передозы и загнулся.
– Как наркоманом? – вполне искренно поражаюсь я.
– А вот так.
Наливаю им оставшуюся в бутылке сорокоградусную.
– А себе? – удивляется моему альтруизму мужик.
– Мне нельзя, за рулем, – вру я, хотя припилил на троллейбусе.
Он залпом, пока я не передумал, вливает в себя водку.
Достаю из пакета вторую бутылку. Воодушевление пьянчуг достигает гомерических размеров. Не дожидаясь, когда они окончательно освинеют, задаю вопрос:
– А вы что, видели, как он колется?
– Жена однажды видала, – мужик торопливо вливает в себя жидкий огонь, передергивается, занюхивает хлебной корочкой. – У него дверь не запирается.
– Ага, – подтверждает женщина заплетающимся языком. – Захожу к нему, не помню зачем (в глазах мужика вспыхивает тяжелая ревность), а он рукав рубашки закатал и шприц в руку тычет…
– Умер он здесь?
– Не. Менты сказали, возле Широкого тракта.
– Ого. Далековато. – И как бы мимоходом интересуюсь: – А где Женька наркоту эту проклятую брал?
– Слышь, – мужик уставляет на меня неподвижные кровавые зенки, – тебя как зовут?
– Королек.
– Странное имя… А меня Косс-тя… Ко-сста-нтин… А ее Ра-и-сса… Ра-я… Насчет того, где Женька наркотики доставал, даже не за-го-вари-вай… Ясно?.. Менты нас уже трясли. Мы четко сказали: не знаем.
– Бросьте, ребята, я же не мент. Мы с Женькой росли вместе. Встретил его как-то в переходе возле вокзала, где он на скрипочке нажаривал, ну и договорились, что в гости к нему приду. Вот, явился, на тебе.
– Может, кое-что нам известно… – бормочет мужик, еле ворочая языком и распадаясь на глазах, – да лучше помолчим… Нам еще пожить хочется…
«На кой ляд тебе такая жизнь», – думаю я и с чувством затягиваю любимую: «Ой, мороз, мороз, не морозь меня!..» По собственному опыту знаю: сильно размягчает душу. Если водкой алкашей не пронял, песней добью.
«Одиночество зверя» – последний из семи детективных романов Александра Аде, составляющих книгу «Время сыча».В цикле действуют 30 сквозных героев, прежде всего, частный сыщик по прозвищу Королек, фигура сильная и яркая, живущая по своему кодексу чести. На протяжении цикла он меняет профессии, работая частным сыщиком, оперативником, бомбилой. При этом на его долю достается раскрытие убийств – и чужих ему людей, и самых близких. В начале цикла ему 31 год.«Время сыча» – это 11 лет жизни Королька (с 2001-го по 2011-й годы), его друзья, женщины, обретения и утраты.
«Возвращайся!» – шестой из семи детективных романов Александра Аде, составляющих книгу «Время сыча».В цикле действуют 30 сквозных героев, прежде всего, частный сыщик по прозвищу Королек, фигура сильная и яркая, живущая по своему кодексу чести. На протяжении цикла он меняет профессии, работая частным сыщиком, оперативником, бомбилой. При этом на его долю достается раскрытие убийств – и чужих ему людей, и самых близких. В начале цикла ему 31 год.«Время сыча» – это 11 лет жизни Королька (с 2001-го по 2011-й годы), его друзья, женщины, обретения и утраты.
«Лето любви и смерти» – второй из семи детективных романов Александра Аде, составляющих цикл «Время сыча».В цикле действуют 30 сквозных героев, прежде всего, частный сыщик по прозвищу Королек, фигура сильная и яркая, живущая по своему кодексу чести. На протяжении цикла он меняет профессии, работая частным сыщиком, оперативником, бомбилой. При этом на его долю достается раскрытие убийств – и чужих ему людей, и самых близких. В начале цикла ему 31 год.«Время сыча» – это 11 лет жизни Королька (с 2001-го по 2011-й годы), его друзья, женщины, обретения и утраты.
«Прощальная весна» – пятый из семи детективных романов, составляющих цикл «Время сыча».В цикле действуют 30 сквозных героев, прежде всего, частный сыщик по прозвищу Королек, фигура сильная и яркая, живущая по своему кодексу чести. На протяжении цикла он меняет профессии, работая частным сыщиком, оперативником, бомбилой. При этом на его долю достается раскрытие убийств – и чужих ему людей, и самых близких. В начале цикла ему 31 год.«Время сыча» – это 11 лет жизни Королька (с 2001-го по 2011-й годы), его друзья, женщины, обретения и утраты.
«Зима мести и печали» – третий из семи детективных романов Александра Аде, составляющих цикл «Время сыча».В цикле действуют 30 сквозных героев, прежде всего, частный сыщик по прозвищу Королек, фигура сильная и яркая, живущая по своему кодексу чести. На протяжении цикла он меняет профессии, работая частным сыщиком, оперативником, бомбилой. При этом на его долю достается раскрытие убийств – и чужих ему людей, и самых близких. В начале цикла ему 31 год.«Время сыча» – это 11 лет жизни Королька (с 2001-го по 2011-й годы), его друзья, женщины, обретения и утраты.
«Осень надежды» – четвертый из семи детективных романов Александра Аде, составляющих цикл «Время сыча».В цикле действуют 30 сквозных героев, прежде всего, частный сыщик по прозвищу Королек, фигура сильная и яркая, живущая по своему кодексу чести. На протяжении цикла он меняет профессии, работая частным сыщиком, оперативником, бомбилой. При этом на его долю достается раскрытие убийств – и чужих ему людей, и самых близких. В начале цикла ему 31 год.«Время сыча» – это 11 лет жизни Королька (с 2001-го по 2011-й годы), его друзья, женщины, обретения и утраты.
Если весь мир – театр, то балетный театр – это целый мир, со своими интригами и проблемами, трагедиями и страстями, героями и злодеями, красавицами и чудовищами. Далекая от балета Лиза, живущая в Турции, попадает в этот мир совершенно случайно – и не предполагает, что там ей предстоит принять участие в расследовании загадочного убийства и встретиться с любовью… или это вовсе не любовь, а лишь видимость, как всё в иллюзорном мире театра?Этот роман не только о расследовании убийства – он о музыке и о балете, о турецком городе Измире и живущих в нем наших соотечественниках, о людях, преданных театру и готовых ради искусства на все… даже на преступление.
Владелица небольшого ресторанного бизнеса Голди знает цену деньгам.Когда на счету остается всего пара долларов, а экс-супруг, преуспевающий врач-гинеколог, выплачивает мизерные алименты на содержание их сына Арча с неохотой, рассчитывать приходится только на саму себя.Голди берется за любую работу, которую только можно найти, даже если это предложение организовать бранч в частной школе для отпрысков самых богатых и влиятельных жителей города Аспен-Мидоу.Однако, планируя это торжественное мероприятие, она даже представить не могла, что так удачно начавшийся для ее маленького бизнеса день закончится настоящей трагедией…
В номере:Денис Овсянник. Душа в душуИгорь Вереснев. Спасая ЭрикаОксана Романова. МощиТатьяна Романова. Санкторий.
Каждый думает, что где-то его жизнь могла бы сложиться удачнее. Такова человеческая натура! Все мы считаем, что достойны лучшего. А какова реальность? Всегда ли наши мечты соответствуют действительности? Не стоит винить свою Родину во всех бедах, свалившихся на вашу голову. В конечном счете, ваша судьба находится исключительно в ваших руках. В этом остросюжетном детективе перед читателем открывается противоречивая Америка, такая соблазнительная и жестокая. Практичные американцы не только говорят на другом языке, но они и думают по-другому! Как приспособиться к новой жизни, не наляпав ошибок? Да и нужно ли? Данный детектив входит в серию «Злополучные приключения», в которых остросюжетная линия тесно переплетена с записками путешественника и отменно приправлена искромётным юмором автора.
Загадка сопровождает карты Таро не одну сотню лет. А теперь представьте колоду, сделанную из настоящего золота, с рисунками, нанесенными на пластины серебром. Эти двадцать две карты смело можно назвать бесценными. Стоит ли удивляться, что того, кто владеет ими, преследует многовековое проклятие…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.