God of War. Бог войны - [41]

Мальчик высунулся из-за колонны как раз настолько, чтобы окинуть взглядом храм. Ничего необычного. Он позволил себе улыбнуться.

Враги ушли.

Атрей отвел голову обратно и позволил себе немного расслабиться. Он в безопасности. Прижимая к себе топор, он ждал. Отец должен вернуться. Не может такого быть, чтобы Атрей остался без отца и матери.

Затем его внимание привлекло изменение в свете от столба, отражающемся в колонне. Наверное, это возвращается его отец. Иного быть не может.

Не думая, Атрей выпрыгнул из своего укрытия за колонной. Теперь ему точно ничего не будет угрожать. Но едва он сделал первый шаг к стене света, из темного угла храма выбежали темные эльфы. Они увидели его. Атрей сжал топор и приготовился к бою.

Враги сомкнулись, готовясь к нападению. Впереди шли двое, позади них еще двое. Времени на размышления не оставалось.

– Отец! – крикнул он что было сил, отпуская рукоять топора, чтобы схватить лук и вытащить из колчана первую стрелу.

>Глава 24

Шар света ускользал от попыток Кратоса схватить его.

– Фэй, не уходи! – прошептал он беззвучно.

Призрак жены разбил ему сердце. До этого он старался выбросить ее из головы, чтобы сосредоточиться на заботе о сыне. Он похоронил свою скорбь глубоко внутри, чтобы она не нашла дороги обратно. Теперь же она заполнила его разум, словно кровь из порванной артерии, и захлестнула каждый уголок его души.

– Я так скучаю по тебе, – пробормотал он, надеясь, что она его слышит, где бы ни находилась.

Протянув руку, он надеялся прикоснуться к ней или хотя бы подойти поближе. До этого момента он не осознавал, как много она для него значила, несмотря на то что он был богом и не должен был поддаваться человеческим слабостям.

Неужели она продолжает существовать в этом новом мире, в который он сейчас попал? Может ли он поговорить с ней, хотя бы недолго? Она ни разу не обернулась и не посмотрела на него. Ни разу не дала понять, что заметила его присутствие.

Кратос завопил, что было сил, когда некая рука позади вырвала его из света и потянула назад против его воли. Свет померк.

* * *

Упав на спину, Кратос уставился на разрушенный потолок храма. Он вернулся. Медленно он поднялся с пола, моргая, чтобы привыкнуть к полутьме после яркого света.

– Нет! Нет! Что ты наделал! Зачем ты это сделал?! – гневно выпалил он, еще не до конца придя в себя. Зачем его заставили пережить этот момент из прошлого, который он хотел оставить позади? Зачем его решили снова погрузить во тьму, вместо того чтобы позволить насладиться светом?

В нескольких шагах от него стоял Атрей, тоже только что поднявшийся с пола. Кратос пошарил рукой в поисках топора. Все еще пытаясь стряхнуть с себя только что испытанную боль, Бог войны готов был наброситься с яростью на любого, кто ему помешал.

– Я тебя спас! Ты попал в ловушку. Я ждал и ждал, но ты не выходил. Поэтому я тебя вытащил! – закричал Атрей в ответ.

В раздражении мальчик быстро выдернул стрелу из темного эльфа и закашлялся. Кашель перерос в удушье. Удушье от переполнявшей его ярости. Он опустился на колени в попытке унять кашель.

Кратос встал на колени рядом с ним. Неужели болезнь мальчика вернулась?

– Сын! Меня не было несколько мгновений.

– Нет. Неправда. Прошло много, очень много времени, – с хрипом выдавил из себя Атрей.

Глаза Кратоса наконец-то привыкли к сумеречному освещению храма, и он осмотрелся. Увиденное заставило его поверить в то, что он действительно провел в свете больше времени, чем думал.

На полу лежали убитые темные эльфы, некоторые пронзенные стрелами, другие с отрубленными головами. В том месте, откуда Кратос вывалился из столба света, валялись расчлененные части тела. По всей видимости эта куча обозначала место, где Атрей был вынужден защищаться и бороться за свою жизнь.

Атрей смотрел на Кратоса, глубокой уязвленный, но по большей части с презрением. Его куртка и штаны в нескольких местах были порваны. Он вытер кровь с лица, снова закашлялся и судорожно глотнул воздух.

– Где мой топор?

– Твой топор? – в голосе Атрея послышалось разочарование.

Меньше всего он ожидал от отца, что того сейчас будет в первую очередь беспокоить топор. По всему полу храма валяются погибшие темные эльфы. Неужели воин не гордится своим сыном? Атрея переполняла гордость за содеянное. Он доказал, что может выжить и победить в битве. Он сражался с таким же задором, как и его отец. Мальчик уже не воспринимал себя как ребенка. Он мужчина – нет, настоящий воин, как и отец. Разве его отца не беспокоит мысль о том, что сын мог получить тяжелую рану и умереть? Или что Кратос мог потерять сына вслед за женой? Нет, он думает только о своем оружии, к которому так привык.

Атрей молча указал на дверной проем, через который они прошли. У дальней стены лежал темный эльф с топором в груди.

Не желая показывать свою слабость, Атрей встал на ноги и прошелся по помещению, возвращая стрелы в колчан.

– Я не знал, что мне делать. Ты бросил меня. Опять. Но тебе же плевать! – кричал паренек, сдерживая слезы.

Он не хотел показывать свою слабость. «Настоящий воин никогда не плачет. Никогда».

– Я… Не может быть, – пробормотал Кратос, тряся головой.