Год Оборотня, или Жизнь и подвиги дона Текило - [58]

- Предводительствует орде викингов…

- Где дон Текило? – зарычала Ядвига.

- … сводная сестра короля Ллойярда Суперсмита IV, принцесса Фаня, урожденная Джонс.

- Его величество Суперсмит IV изволил прокомментировать известие об участии принцессы в набеге викингов, заявив, что он терпел ее выходки двадцать пять лет, поэтому будет справедливо, чтобы следующие четверть века страдали все окружающие…

Из горла оборотня вырвался глухой зловещий звук. Тройной Оракул замолк, видимо, обдумывая возможность быть заново погребенным в болоте или разбитым о ближайший камень, потом сменил тему:

-  Сегодня в полдень в Анжери  состоится заседание королевского суда, на котором будут рассмотрены материалы дела об оскорблении Короны. Неделю назад некий иберрец сорока с лишним лет, назвавшийся доном Текило Альтиста, позволил себе… Эй, мы еще не все рассказали! Эй! Куда ты? А кто доставит нас назад на руины Башни?

Из-под лап рыси вывернулись комья снега и залепили разговорчивому крокодильчику прямо в пасть.

Впрочем, нефритовый артефакт не обиделся.

Оставшись в одиночестве, крокодильчики постояли. Потом, после короткого раскачивания из стороны в сторону, упали на лапки и неспешно поползли. Направление выбирал глазастый Оракул, его подслушивающий собрат корректировал маршрут относительно звуков, издаваемых лесными обитателями. А разговорчивый крокодильчик бубнил, уткнувшись пастью в снежное одеяло:

- У базилевса Атласа в Химериаде состоялось бурное объяснение с сыном по поводу пристрастия наследника фносского престола к азартным играм. Господа базилевс Атлас и базилевич Горацио решают, какую выгоду можно извлечь из того, что наследник выиграл королевство вместе с любимой мухобойкой у собственного отца. Базилевс Атлас настаивает на возвращении  мухобойки и коллекции рыболовных удочек.

В Талерине вчера вечером состоялось торжественное открытие театра Оперы. В ходе исполнения арии Волшебницы из «Механической флейты» у большинства зрителей в зале разбились фальшивые бриллианты. После премьеры супруги и любовники потерпевших финансовый и моральный ущерб обладательниц украшений совершили паломничество в квартал ювелиров. Есть жертвы. В результате переговоров между талеринскими потребителями и производителями фальшивых украшений, в Опере объявлен конкурс на самое плохое и тихое сопрано.

У эмира Эль-Джалада родилась тридцать третья дочь. Мать и девочка чувствуют себя хорошо, чего нельзя сказать о счастливом отце. Как сообщил эмир Кара-бей в доверительной беседе любимому кальяну, самое страшное не то, что у него постоянно рождаются дочери – самое страшное то, что у всех великих визирей, побывавших советниками трона за последние восемнадцать лет, рождаются исключительно сыновья. Наверное, это и есть знаменитая шутка богов…

Королевство Брабанс. Серая крепость

- В славном граде Аль-Миридо… - мурлыкал под нос мэтр Виг, просматривая журнал наблюдений за магическими опытами. Дон Текило с любопытством обнюхивал и прощупывал разнообразные запчасти к амулетам, оберегам, покрутил в руках нюртанговый скальпель, порезался, добрался до хрустальной сферы.

- А тут у тебя что плавает?

Виг отвлекся от своего занятия. Сморщился:

- Ах, это… Это должно было стать вершиной моего творческого пути. Я собирался открыть глаза занудам из Школы Четвертого Шага на некоторые их ошибки в толковании якобы разумного поведения животных и минорных магических народностей[5], но, кажется… - Маг постучал желтым от алхимических ингредиентов ногтем по стеклу, - но, кажется, эксперимент зашел куда-то не туда.

- Да ладно, не прибедняйся. Я посмотрел, сколько у тебя всяких штучек в Башне – наверняка все получится.

Виг пожал плечами.

- Надеюсь, очень надеюсь. Время еще терпит. Может, какого-нибудь элемента не хватает для инициации превращений? – задумчиво подергал себя за бороду волшебник.

- Как я погляжу, ты в магических делах покруче многих. Чего только Ядвига стоит – это ж надо же, придумать, как затолкать душу в неживой артефакт!..

- Не душу, - педантично поправил Виг дона. – Всего-навсего личность. Сто лет оно мне надо – ссориться с Министерством Чудес по поводу творения души для какого-то охранного артефакта…

Дон Текило почесал лысинку, силясь определить, чем различается личность и душа. Не определил, подумал, что мэтру виднее, и переключился на более интересную тему.

- Слушай, твое магичество, я все ж таки не понял, за что тебя сюда упекли? Заколдовал кого? Или изобрел зверушку, которую выпустил погулять, а она возьми да и размножься в каждом болоте?

- Что ты, что ты! – замахал руками Виг. – Я что, юнец двухсотлетний, чтобы на таких мелочах попадаться? Нет… Я местного короля козлом обозвал.

- Ну? – не понял дон. – И что тут такого? Он козел и есть. Я давеча, когда меня в Анжери ловили, его успел увидеть: глаза блеклые, усики – тьфу, гусеница бы постеснялась, рожа длинная, и рога, если вспомнить его жену и любовниц, наверняка имеются.

- Сразу видно здравомыслящего человека, - вздохнул мэтр Виг. – Мне просто не повезло. Вспылил, забылся… - Волшебник покачал головой, поойкал, лелея атакуемую радикулитом спину, потом все-таки решил пуститься на откровенность: - Меня, собственно, не нынешний король сюда на место жительства определил, а его папашка, Антуан Первый. Я приехал в Брабанс по своим делам – помогал одному скотоводу поголовье коров улучшать. В Анжери встретил давнего приятеля, Фледеграна. Мы с ним когда-то вместе в учениках были. А Фледеграну придворный маг Кавладора поручил королю Антуану передать поздравления по случаю помолвки и предстоящей свадьбы. Мы с Фледеграном честь по чести явились во дворец, он – официально, а я за компанию; на пиру, конечно, погудели, а утром подоспело время королевской аудиенции.