Год маркетолога - [81]

– А что, будет еще и второй? Ты, кстати, в своем апокалипсисе ни разу не упомянул нашу с тобой родину. В ней-то какое чудо должно произойти?

– В ней должно произойти сразу много чудес, как, впрочем, и в Америке, разница лишь в том, что российские события давно уже не оказывают никакого реального влияния на мировой порядок. И если бы у России не было нефти и ракет, про нее давно бы забыли. Россия – это коммунальная квартира, единственная коммунальная квартира в подъезде, где все остальные квартиры выкупили добропорядочные буржуи, а эта никак не расселяется. Живет там такая старая бабка и говорит: здесь родилась, здесь и помру. Остальные соседи вроде бы уже согласны на окраину в отдельные квартиры переехать и top dollars[57] в придачу получить, но старуха сумасбродствует. А остальные жильцы ничего не могут поделать – даже ремонт в подъезде, потому что только договорятся, так в лифте кто-нибудь нассыт обязательно. И думают они: ну чего ремонт делать, все равно в лифте будут ссать. Так все и продолжается.

За окном остановилась машина, и из нее выскочили мои братья – Андрей и Никита, тринадцати и одиннадцати лет соответственно, в теплых куртках поверх футболок «Ювентуса». Красивые мальчики, если вообще так можно говорить о мальчиках. Они были как будто из другого мира, не того, про который с такой горечью рассказывал их отец. Такое смешение крови – русско-еврейско-ирландскоитальянской, воспитание, образование, три языка с детства, добрая любовь матери и требовательная любовь отца, а теперь и нежная любовь брата. Господи, им-то что делать со всем этим дерьмом. Я посмотрел на отца и прочел в его глазах те же мысли. Наверное, он долго-долго думал, прежде чем выбрать это самое лучшее, на его взгляд, из всех возможных худших решений.

Вечером Тесса отпустила нас в ресторан. Я предложил ей поехать с нами, но она покачала головой: «Он так долго ждал тебя, ты должен понять, что нужен ему сейчас больше, чем мы. Не старайся быть со мной лучше, чем ты есть. Ты и так хороший». Она поцеловала меня в щеку и засмеялась моему смущению: «Пойди, поиграй с мальчиками. Они так ждали, когда ты приедешь».

Когда они были совсем маленькими, играть с ними в футбол было легко и забавно, но с тех пор многое изменилось. Я уже не мог играть против двоих на газоне даже в двадцать метров, поэтому мы договорились играть по очереди один на один с одним вратарем до трех голов. К своему стыду я проиграл оба матча.

– Вы здорово научились играть, – сказал я по-английски.

– Говори с ними по-русски, – крикнул отец.

Солнце уже село, подул холодный ветер, и мы вошли в дом. «По-русски тяжело говорить?» – спросил я младшего Никиту, и он, смешно сморщив нос, сказал с непередаваемым акцентом: «Не очень».

– А я думаю, что очень, – поддразнил я его, поднимаясь с ними по лестнице наверх, где были три спальни – мальчиков и отца с Тессой. Наверху еще был кабинет отца. Внизу кроме кухни и гостиной была маленькая гостевая комната, в которой меня разместили. Комнаты братьев были обычными комнатами подростков с компьютерами, плакатами и беспорядком. Разница была, наверное, в книгах: в комнате Андрея я обнаружил даже стихи Пушкина на русском языке.

– Ты правда это читаешь? – искренне удивился я.

– Немного, – ответил он, снимая потную футболку.

– И что-нибудь знаешь наизусть?

– Изусть? – переспросил он смущенно.

– By heart.

– Yes, sure, конечно, извини, – он еще больше смутился.

– Почитаешь потом?

– Да, если хочешь.

– Не надо by heart, можно просто так, я очень хочу послушать, как ты читаешь.

– И я, – в комнате появился Никита в банном халате.

– И ты, – я обнял его. – Вы оба очень клевые, I mean you are cool. Все, я пошел вниз. Тоже приму душ, и мы с папой пойдем ужинать.

– Я знаю этот ресторан, – сказал Никита, – папа всегда заказывает там стейк по-флорентийски. Он такой вкусный. В Штатах такого мяса нет.

– Да ладно, – сказал я, – я думаю, в Америке есть все.

– Ну да, – согласился он быстро, – просто так папа говорит.

По пути в ресторан отец сказал, что, несмотря на все ориентиры, в первый раз искал дорогу целую ночь, но так и не нашел. Пришлось на следующий день искать засветло. Я пересказал ему разговор с братьями. Он кивнул, соглашаясь заранее с теми выводами, которые я не сделал.

– Да, им сейчас трудно. Им все это кажется провинцией. Но Тесса все понимает правильно. Я думаю, мы справимся.

– А как у тебя с деньгами, если можно это спрашивать. Как ты все это себе представляешь?

– Ты хочешь взять в долг? – он улыбнулся в мою сторону.

– Нет. Пока нет. Скажешь?

– Да. Как ни странно, деньги – это самое простое. Мы продали все там и купили дом здесь. При нынешнем уровне потребления и при том, что дети растут и так далее, того, что у меня сейчас есть, хватит лет на пять, это если я не найду работу и ничего не напечатаю.

– Пять лет – это совсем немного.

– Да, ты прав, но Тесса после смерти матери вполне обеспечена, не знаю точно, но думаю, у нее около трех миллионов. Долларов. Я посоветовал в долларах оставить по минимуму. Потом она готова работать.

– Кем? – я не смог сдержать удивления. – Она ведь никогда не работала.