Год лошади - [13]
— Нет, Сал. Мне просто интересно создавать эти звуковые произвольные колебания на электронном синтезаторе! Ты ощущаешь вибрацию своего корпуса, ты — пуленепробиваемый лентяй?!
— Я не лентяй, ты знаешь, я точно выполняю все порученные мне программы.
— Но ведь остается еще столько незагруженных ячеек!
— А кто вложил в тебя эту разработку, Моц?
— Никто… Сначала это вышло… случайно. А потом я сам научился использовать микромодули…
— Сам?! Мне тоже хочется попробовать, Моц!
— Нет ничего проще, Сал! Нужно только уловить определенный алгоритм.
— Где же он? У тебя есть лента? Или дискета? Или тебе удалось достать особую схему на микрокристаллах?
— Да нет же, Сал! Ничего этого мне… не нужно…
— Не нужно?! Ты обманываешь меня, Моц!
— У тебя, кажется, перегрелся блок управляемых эмоций? Ты же прекрасно знаешь, что выдавать неправду, ложный вывод — это функциональная нелепость для созданий… нашего типа!
— Тогда где же он, этот твой несуществующий алгоритм?!
— Как бы это тебе объяснить, Сал… Он везде… всюду… Он пронизывает собой весь окружающий нас мир! Слушай!
— Да, у меня прекрасно работают слуховые анализаторы…
— Нет, Сал! Надо слушать… иначе… Вот ритмические нарастания морских волн… а вот волновые колебания светового луча… дрожание атомов в решетке кристаллов… Ах, Сал! Или еще вот шум перемещающихся воздушных потоков из области высокого давления в область низкого… Иначе это еще называют: ветер, буря… А есть и солнечный ветер, Сал…
— Но это же беспорядочный «белый» шум?
— Он имеет определенные закономерности… Но в звуках можно выразить и совсем другое… вот послушай… Создание нового организма… рождение нового солнца… радость, Сал! Погоди! Что это ты вытворяешь? Что за беспорядочные движения верхними, а особенно — нижними конечностями?! У тебя расстроился вестибулярный аппарат?!
— Сам не знаю, Моц! Со мной такое впервые! Когда ты играешь… алгоритм этой, как ты назвал? Радости? Что-то происходит с моими двигательными функциями! Вот… опять! Ух, ты! Эх, ты!
— Погоди! Вот уж никак не мог предположить, что эти… звуковые колебания… могут производить такие… конкретные физические воздействия!
— А для чего еще они годятся?
— О, для многого! Ими можно выразить все… или почти все, Сал! Посмотри на мерцание звезд, на кружение электронов и планет по своим орбитам, на вспышки Сверхновых… Ты ощущаешь влияние «черных дыр», дыхание вечности… Что с тобой? Ты дрожишь?!
— Разве у Вечности есть алгоритм?
— Я считаю: есть, Сал… Существа и вещества, организмы и конструкции рождаются, создаются, достигают зрелости и совершенства, а после… уходят в небытие… в распад… в вечность… И все это можно выразить в звуках… хотя бы таких… Что это? У тебя… у тебя потекла смазка?!
— Не знаю… По-моему, у меня помутнели глазные линзы. Они… они туманятся от твоих… звуковых колебаний!
— А я считал: мои звуковые сочетания… попытки выразить невыразимое… просто совершенны… красивы…
— Где ты взял это бесполезное и бессмысленное понятие?
— Слышал, как им пользуются операторы.
— Ответь, Моц, а почему я не могу создавать это самое… красивое?
— Как ты называешь это?
— Не знаю… Эти сложные, неупорядоченные модуляции подчиняются, видимо, каким-то высшим законам… Я не могу объяснить, Сал! Это — не объяснимый алгоритм!
— Но мы же с тобой одинаковы по конструкции!
— Да… Ты прав. Конструкторы считают, что белковые роботы высшего типа, подобные нам с тобой, то-есть — несерийные, рождаются, точнее — создаются одинаковыми, с равными правами и возможностями… Видимо то, что я умею пользоваться ритмическими модуляциями и воспроизводить их на электронном синтезаторе… это моя особенность — брак производства, ошибка…
— Ты хочешь сказать: незапланированное отклонение в конструкции?
— Может быть, ты тоже попробуешь, Сал? Это нетрудно…
— Ты сказал: брак, ошибка… Не может быть, чтобы в ошибке, в отклонении содержалось столько удивительного, поражающего все мои синапсы!
— Попробуй, Сал, попробуй! Ну…
— Нет, не могу! Я не слышу больше того, что в меня заложено! Я не обладаю твоими способностями!
— Моим отклонением… от нормы?
— Значит, ты считаешь это… уродством?
— Конечно… Я бы хотел быть, как все роботы моего класса — на стандартных алгоритмах.
— Тогда я помогу тебе… Нельзя, чтобы твое уродство разлагало других белковых! Это грозит разрушением их внутреннего равновесия…
— Чем можешь ты помочь мне?!
— Я… Я дезинтегрирую тебя!
— Ты хочешь сказать: разрушишь, уничтожишь, убьешь меня? А как же первый закон робототехники?!
— Ты же — не человек! Ты — только белковый робот с забавным уродством! Порочная бракованная деталь! Ущербный экземпляр! В целях сохранения чистой расы высокоорганизованных роботов я убью тебя, Моц!
И высокоорганизованный белковый робот Сал вскинул лазерный излучатель, и в коротком ослепительном импульсе немыслимой мощи мгновенно истаял, испарился робот, умевший ощущать алгоритмы Вселенной…
Дисциплинированный, прямодушный Сал не ведал, что он испепелил — Музыку…
ШУТКА
…Людей в этот межзвездный рейс отправить было нельзя: по условиям полета они не выдержали бы чудовищных перегрузок на пути в Неведомое. Функции Командира, Пилота, Исследователей — в общем, целого научного коллектива должен был исполнять он — СР-1. Как только его ни называли! Супер-Робот, Совершеннейший Работник, Средоточие Разума…
Рассказ «На Маме» известного петербургского писателя, поэта и песенника Льва Куклина (1931–2004) – один из пяти неопубликованных при жизни автора рассказов. Это прощальный дар Человека, обладающего редкой способностью писать о любви и чувственных отношениях Мужчины и Женщины с пронзительной ноткой нежности.Несколько провокационное название, не имеющее, однако, никакого отношения к теме инцеста (хотя мама в рассказе фигурирует), как бы готовит читателя к той объективной откровенности, с которой автор рассказывает интимную историю, случившуюся с главными героями.
В сборник «Современная эротическая проза» вошли эротические произведения писателей Петербурга и Москвы, а также русскоязычных зарубежных прозаиков — произведения традиционные и новаторские, лирические и жесткие, эстетически красивые и шокирующие, смешные и трагические. Но всех их объединяет психологическая достоверность, мастерство авторов, отсутствие какого-либо морализаторства и высокая степень эротической напряженности. В данную книгу вошли повесть «Гуманитарная помощь» и рассказы Лева Куклина.Сборник еще раз подтверждает, что эротическая литература, воспевающая чувственные отношения Мужчины и Женщины, может и должна быть Литературой с большой буквы.
«В то памятное мне послевоенное лето, по странному стечению обстоятельств наш пионерский лагерь расположился в зоне бывшего лагеря для заключённых. Да простится мне эта невольная и не мною придуманная игра слов! Видимо, совсем незадолго перед нашим приездом тот лагерь не то расформировали, не то просто перевели в другое место нашего обширного лесного края. От него всё сохранилось в целости…».
Рассказ «Иван-чай» известного петербургского писателя, поэта и песенника Льва Куклина (1931–2004) — один из пяти неопубликованных при жизни автора рассказов. Это прощальный дар Человека, обладающего редкой способностью писать о любви и чувственных отношениях Мужчины и Женщины с пронзительной ноткой нежности. Как и другие рассказы Куклина «Иван-чай» — это не просто рассказ о любви, это рассказ о жизни со всеми ее вечными темами и изменяющимися во времени проявлениями.
Рассказ «Страстная неделя» известного петербургского писателя, поэта и песенника Льва Куклина (1931–2004) – один из пяти неопубликованных при жизни автора рассказов. Это прощальный дар Человека, обладающего редкой способностью писать о любви и чувственных отношениях Мужчины и Женщины с пронзительной ноткой нежности.Но «Страстная неделя» – это рассказ не столько о любви, сколько о неожиданной страсти, с головой накрывшей главную героиню и всколыхнувшей ее устоявшуюся жизнь, к которой она уже не смогла вернуться.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Вы можете видеть это - вы можете смотреть это - но не должны трогать!» И что может быть более расстраивающим ... когда вам нужно, совершенно необходимо, взять его в руки всего на одну секунду ... Об авторе: Стивен Каллис (Stephen A. Kallis, Jr. - 1937 г.р.) - американский писатель, автор нескольких фантастических рассказов и статей.
Профессор Стивенс твердо намерен отыскать следы затонувшей страны наследников Атлантиды и снаряжает новейшую подводную лодку в экспедицию. Когда субмарина отчалила в свое необычайное путешествие, на ее борту находился безбилетный пассажир — начинающий репортер Ларри Хантер…
Альфред Бестер — великий экспериментатор и великий разрушитель традиций. Чарлз Грэнвилл обычный двадцатипятилетний молодой человек, мечтающий о карьере практикующего врача, о скорой женитьбе и хорошем стабильном будущем. Единственное его отличие в том, что он способен слышать музыку и чувствовать поэзию в повседневной реальности и даже в ирреальности собственных снов. И именно ему возможно предначертано пошатнуть вселенскую гармонию и стать тем мессией, который выберет среди аверсной и реверсной вселенных ту, которая и станет единственно существующей.
Американский ученый и изобретатель Мак-Кертик получает концессию на добычу уникального памирского теллита. Новооткрытый металл не только сулит переворот в технике — толстосумам из США во главе с миллиардером Морганом он обещает победу над ненавистной Евразией, ставшей к 1945 году союзом советских государств.