Год и один день - [16]

Он облизнулся, но оставил крем на месте и посмотрел на нее в панике.

– Спаси меня! – воскликнул он. – Спаси меня от этого крема!

Не успев как следует подумать о том, что она собирается сделать и какой будет его реакция, Софи потянулась через стол и глубоко поцеловала его, слизывая крем во время поцелуя.

На секунду оторопев, Робин последовал ее примеру, неловко гладя ее по спине. Только когда рядом сидящий посетитель громко покашлял и многозначительно прогремел стулом по деревянному полу, они сделали передышку, вернулись на свои места, глядя друг на друга в ужасе.

Робин пришел в себя первым.

– Нет больше крема?

Они рассмеялись, и это было идеально. Под впечатлением воспоминания, Софи вытащила телефон и сделала снимок своей пустой тарелки, стараясь, чтобы висящие крендели попали в кадр. Она надеялась, что Робин не обидится, что она вернулась в это место без него. Он мог быть довольно вспыльчивым иногда, всегда сердце опережало голову, но Софи могла по пальцам одной руки посчитать все их ссоры. Размышляя об этом, она почувствовала, как печальные мысли подкрадываются издалека, и покачала головой, чтобы они не проникли в самую душу.

Из глубины теплого кафе было невозможно понять, как стемнело на улице. Она знала, что в это время года солнце начнет заходить не позже четырех часов, но нисколько не переживала о том, как доберется до отеля. Она всегда говорила друзьям и родственникам, что в Праге просто невозможно заблудиться. Здесь так много достопримечательностей, по которым можно ориентироваться, и везде можно добраться пешком – даже до окраины можно дойти всего за сорок минут из центра города. Вряд ли в Праге был хоть один уголок, который они с Робином не исследовали, и в результате они нашли настоящие сокровища – оживленные открытые пивные ресторанчики, скрытые в листве дальних парков; коктейльные бары в подвалах на неприметных улочках; рестораны, в которых можно заказать обед из трех блюд меньше чем за десять фунтов каждое, включая огромное количество пива, которым можно было все это запить.

Софи наслаждалась тем, что у них с Робином была собственная Прага – та, которую большинство людей никогда не увидят. Это делало город еще более особенным для них.

– Что-нибудь еще?

У столика возникла официантка, чтобы убрать ее пустую тарелку, и Софи улыбнулась, глядя на нее.

– Нет, спасибо – дякую.

«Нужно выучить побольше чешских слов», – подумала Софи. Она почти купила один из тех онлайн-курсов на день рождения Робина несколько лет назад, но передумала и в последний момент купила ему часы. На обратной стороне она выгравировала дату, когда они встретились.

В ответ, спустя несколько недель, он подарил ей красивый золотой кулон со своей фотографией внутри. На ней он показывал большие пальцы вверх. С обратной стороны выгравировал их переплетающиеся инициалы. С того дня Софи ни разу не снимала его. Она и сейчас чувствовала, как он лежит на груди, все еще прохладный от долгого сидения на камне около крепости, и это успокаивало ее. Даже если Робин не мог быть здесь с ней сейчас, он был у ее сердца. Если бы только можно было наколдовать, чтобы исчезли ближайшие несколько дней и он наконец приехал к ней.

Поднимаясь по ступеням, она застегивала пальто и натягивала старую потрепанную шапку Робина, и в этот момент услышала, как в кармане завибрировал телефон. Несмотря на морозный воздух, она сняла перчатки, чтобы коснуться экрана и прочитать сообщение, фонарь над дверью создал тень на обледенелых булыжниках.

Несколько секунд она не шевелилась, а затем медленно и тихо, так же как снег, который только начал сыпаться, пошла по улице.

9

– Ты уверен насчет этого места?

Хоуп положила ладонь на руку Чарли, как только они подошли к входу в ресторан.

– Я говорил тебе, что эта поездка будет сплошным удовольствием, – напомнил он. – И я планирую баловать тебя и дальше.

Им пришлось перейти Карлов Мост, чтобы добраться до ресторана. Чарли быстро провел ее мимо бесчисленных статуй, с обещанием, что они обязательно вернутся на следующий день. Хоуп чувствовала притяжение к мосту, как только ступила на него, поэтому ее посетило разочарование, когда они перешли на другую сторону и повернули направо, двигаясь к кромке воды. Дорожка к ресторану была уставлена фонарями, каждый из которых посылал золотой поток света на влажные от снега камни. После обеда прошел дождь, и они уже окоченели, но он смыл иней, и Хоуп осмелилась надеть сапоги на высоких каблуках, которые привезла с собой.

– Ты прекрасно выглядишь, – сказал Чарли как минимум в десятый раз с того момента, как она вышла к нему в черном платье с кружевными вставками на спине. Она еще не до конца привыкла к его бесконечным комплиментам и краснела, чувствуя небольшую неловкость при каждой фразе. Администратор ресторана вернулась из гардероба, вручила Чарли два номерка и пригласила их последовать за ней.

– Ух ты, – произнесла Хоуп через несколько минут. Им дали столик около окна с видом на Влтаву. Голубые и янтарные огни с Карлова моста и прибрежных зданий отражались в дрожащей поверхности воды. Дождь продолжал стучать по стеклу, и картина за окном приобрела размытый, почти нереальный вид. Хоуп довольно долго не могла оторвать глаз от окна, прежде чем села за стол.