Год длиною в жизнь - [76]

— Маленькая?

Он кивнул.

— Точно вам говорю. Ежегодный вылов трески исчисляется десятками тысяч тонн.

Маленькая или нет, но мои губы помимо воли расплылись в довольной улыбке.

Затем мы поймали сайду. Обычно она ходит косяками и в длину достигает не больше трех футов, а в весе — десяти фунтов. Но у нас с ней разыгралось настоящее сражение!

Пикша, которую иначе называют морским окунем, предпочитает ходить на глубине. Из пятидесяти мужчин на борту только один сподобился поймать ее. Имея в длину около трех футов, она весила добрых тридцать фунтов.

Когда солнечный диск присел отдохнуть на горизонт, на наши удилища набрел косяк макрели. Рыбки были весом фунтов этак в десять и длиной не более фута, но мы вытаскивали их одну за другой. Когда на палубу шлепнулась моя четвертая макрель, Рэнди заговорил о луфарях.

— До чего прожорливые и ненасытные создания! — воскликнул он. — Они питаются кальмарами и мелкой рыбешкой, которая обычно ходит стайками. Они пожирают эту мелюзгу, а когда в брюхе не остается места, срыгивают съеденное и начинают хватать все по новой, и так до тех пор, пока в пределах досягаемости остается пища. Были случаи, когда они даже нападали на пловцов. Но ловить луфарей — одно удовольствие. А если приготовить их свежими, то кушанье получается — пальчики оближешь.

Увы, луфари обходили нас десятой дорогой.

Пока я с радостью вытаскивал одну макрель за другой, турист, сидевший рядом со мной, выловил редкую добычу —, зубатку. У нее были огромные челюсти и острые зубы. Рэнди проявил чрезвычайную осторожность, снимая рыбу с крючка.

— У этих рыбешек есть дурная привычка нападать на людей в воде, и даже пойманные на крючок они ничуть не менее опасны, — предостерег он нас.

Дьявольская рыбина имела в длину целых пять футов и весила никак не меньше пятидесяти фунтов. Она долго выгибалась и билась на палубе, борясь за свою жизнь. Я вполне понимал ее отчаяние.

Нескольким моим напарникам повезло выудить из моря камбалу, но нигде не было видно и следов от плавников морского ерша, американской триглы или черной колючей акулы.

А потом случилось это — большая схватка, о которой я мечтал всю жизнь! Я почувствовал, как что-то сильно дернуло наживку, и леска устремилась под катер, отчего удилище у меня в руках изогнулось дугой. Рэнди бросился мне на помощь, но я знаком остановил его. Я отпустил рыбу, позволяя ей устать, а потом начал вываживать, вращая катушку и выбирая слабину.

— Здоровенная попалась! — заорал Рэнди, и остальные рыбаки побросали свои дела и стали наблюдать за мной.

Я вращал катушку.

Рыбина сопротивлялась.

Я вращал катушку.

Она по-прежнему сопротивлялась.

Прошло уже добрых двадцать минут, и руки у меня заныли от напряжения. Я обливался потом, но не позволял Рэнди прийти мне на помощь.

— Я хочу вытащить ее сам, — прохрипел я.

Последовало еще два рывка и одно быстрое вращение катушки, и вот монстр выпрыгнул из воды. Это был полосатый окунь, судя по виду, весивший никак не меньше семидесяти фунтов. Я вываживал его еще несколько минут, после чего завел в подставленный Рэнди сачок. Кое-кто из моих коллег по ремеслу зааплодировал. Рэнди помог мне снять громадину с крючка, и я с трудом поднял окуня на вытянутой руке, удерживая в воздухе. Рыбина извивалась всем телом, стремясь вновь оказаться в воде. Моя рука уже отказывалась держать ее, а мышцы ныли от боли. А потом, к всеобщему удивлению, я перевалил ее через борт катера и отпустил. Чудовище с шумом рухнуло в море, подняв столб брызг.

— Вы что, рехнулись? — выкрикнул Рэнди, глядя через заграждение на исчезающую в глубине рыбину.

Я улыбнулся.

— Что я могу сказать? Это был ее счастливый день.

Когда мы направились обратно в порт, Рэнди почистил и разделал пойманный мною улов, получил щедрые чаевые, но напрочь отказался разговаривать со мной. Он ничего не понимал. А моя мечта наконец осуществилась.

И список желаний закончился…

* * *

Очнувшись от грез наяву, я почувствовал, как по телу пробежала дрожь. Взглянув на брошюру, я заметил внизу сопроводительную надпись: «Поездка только для взрослых. Дети на борт судна не допускаются». Реальность отвесила мне хлесткую пощечину. «Песок в моих часах почти иссяк, — подумал я. — Жизнь дается только один раз, и вернуть время вспять, чтобы переиграть ее заново, не получится». И чем меньше времени остается, тем важнее прожить его с пользой.

«Кроме того, — решил я, — я чертовски устал, чтобы ехать на рыбалку!»

С трудом поднявшись из кресла, я подошел к холодильнику и поставил гигантскую галочку через весь список желаний. «Довольно, — сказал я себе, — пора заняться серьезным делом». Неизлечимая болезнь имеет свойство самым жестоким образом заново расставлять приоритеты.

Взяв трубку телефона, я позвонил Райли домой. Ответила Мэдисон.

— Хочешь поехать на пикник? — спросил я у нее.

— Ура!

Она бросила трубку и с радостными воплями помчалась по коридору. Трубка повисла на шнуре, стукаясь о стену кухни, и я слышал, как она с Пончиком празднует нежданное радостное событие.

Зачерпнув пригоршню болеутоляющих таблеток, я запил их водой из-под крана, а потом позвонил Белле на работу и сообщил, что мы заедем за ней через час. Забирая ключи и кошелек, я подумал, что стоило бы позвонить Райли, чтобы пригласить и ее, но потом решил, что не надо ставить дочь в неловкое положение, ведь почти наверняка она вынуждена будет отказаться. У нее было много работы, и она не могла видеться со мной так часто, как хотелось бы нам обоим. Я слышал виноватые нотки в ее голосе всякий раз, когда она говорила: