Год багульника. Весенняя луна - [14]

Сигарт плавал, размашисто рассекая воду руками и по-кошачьи фыркая; его крупное тело ярко белело в зеленоватой толще озера. Охлажденный водой, он вылез на берег и со счастливым лицом повалился на траву. Моав сидела неподалеку на бережку и то и дело украдкой взглядывала в его сторону. Даже сейчас, в покое, было ясно, насколько он силен: под кожей рельефно выделялись мускулы, тугие, точно стянутые узлы, глубокое спокойное дыхание вздымало широкую грудь с выпуклыми плитами мышц. Кое-где на коже виднелись глубокие шрамы — некоторые были явно оставлены зубами, другие были больше похожи на порезы, нанесенные клинком.

То ли от осознания собственной слабости рядом с могучим воином, то ли по какой-то другой причине эльфе не сиделось на месте. Она то и дело вскидывала голову и осматривалась по сторонам. Вскоре она сорвалась с места и подошла к Сигарту. Тот повернулся к ней с ленивой грацией большого хищника и сощурил серые глаза.

— Может, будем собираться, а? — предложила она. — Мы скоро должны выйти на дорогу — там должен быть постоялый двор, в нем и заночуем.

Хэур зевнул и потянулся.

— А мы что, куда-то торопимся?

— Не нравится мне это место…

— А мне нравится — озеро такое славное и тень есть.

Эльфа вздохнула и сложила руки на груди — было видно, что ей неохота вступать в спор с тем, кто настолько крупнее ее.

— Ну ладно, ладно, идем… — сдался Сигарт.

Неспешно встав с земли, он начал одеваться. Однако не успел стянуть пояс, как невдалеке раздался странный звук, похожий одновременно на урчание и клекот. Сигарт так и застыл с сорочкой в руках. Моав тоже повернула голову туда, откуда донесся звук и замерла. Клич повторился снова, на этот раз громче и большим количеством голосов.

— Это птицы, — предположила эльфа, но тут же нахмурилась и прислушалась снова. — Нет, все-таки звери!..

Сигарт ничего не отвечал — его лицо стало напряженным, ноздри по-звериному задрожали.

— Это гуры! — с досадой воскликнул он в следующий миг. — В жизни не видел более вредных созданий! Один — что курица, а когда стаей, налетают так, что спасения нет!

— А по-моему, это все-таки звери, — продолжала настаивать Моав.

Все сомнения разрешились в мгновение ока. Раздался оглушительный хруст веток, и на берег выскочила целая стая необычных животных размером чуть больше индюка. Точнее, не выскочила, а вылетела — у каждого из них были большие крылья — на бегу они растопыривались, словно их владельцы пытались кого-то заключить в объятия. Однако никакого умиления эта картина не вызывала — было понятно, что животные настроены враждебно. Громкий клекот, вырывавшийся из клювов, смешивался с шипением, а в самих клювах виднелись острые иголки зубов. Оперение необычных птиц было похоже на темно-серую чешую, мощные когтистые лапы с силой впечатывались в землю. Всего незваных гостей было около тридцати — некоторые из них выглядели особо крупными, другие были поменьше — вероятно, детеныши. Сигарт подскочил к сумке и выдернул меч.

— Уходи, я попробую их задержать! — крикнул он перепуганной эльфе, хотя это звучало крайне самонадеянно — расправив крылья, птицы, как оголтелые, неслись на них живой стеной, и не похоже, что собирались останавливаться.

То, что произошло потом, было скорее похоже на помешательство, чем на драку. Сверкая круглыми глазами и вытягивая длинные шеи, гуры бросались на Сигарта, острые зубы цеплялись в его одежду, вырывая целые клочья. Крылья с шумом хлопали, меч то и дело соскальзывал с гладкой чешуи. Жирные туши быстро облепили хэура со всех сторон, так что в считанные мгновения он оказался буквально погребен под их серой массой. Эльфа бросилась ему на помощь, но несколько гуров мгновенно повалили и обездвижили ее — хватка клювов была мертвой! Сталь сверкнула из-под груды чешуйчатых тел — это Сигарту удалось оторвать от себя нескольких нападавших. Он отчаянно наносил удары почти что наугад — не попасть в гура было трудно, настолько велико было их количество.

Прошло немало времени, прежде чем хэура стало возможно рассмотреть за этой живой броней. Увидев, что с наскока противника не возьмешь, птицы отпустили его одежду и теперь прыгали вокруг него, шипя и выжидая момент для нападения. Сигарт с хрипом перевел дыхание. Он был весь в царапинах, штаны и рубаха в нескольких местах порваны, серые волосы разметались, по лицу струился пот. Немного отдышавшись, он снова бросился на гуров, пытаясь прорвать окружение. Он размашисто орудовал мечом, точно дровосек, подрубающий деревья, гуры один за другим падали к его ногам. Наконец, ему удалось вырваться из птичьего круга. Он быстро подбежал к Моав. Несколько взмахов и она была свободна. Поняв, что добыча ускользает, гуры с клекотом кинулись вслед за Сигартом.

Серая стая постепенно таяла, птиц становилось все меньше и меньше. Вскоре из нее остался всего один гур — он был поменьше и, судя по всему, потрусливее сородичей. В разорванной одежде и с диким взглядом Сигарт кинулся к нему, за ним побежала эльфа. Завидев двойную угрозу, гур истошно заклекотал и стал улепетывать, смешно растопырив крылья. Сигарт догнал его в несколько шагов, вцепился в длинную шею и занес меч. Неожиданно Моав схватила его за руку.