Год багульника. Осенняя луна - [12]

— Ну что ж, надо — значит, надо… — вздохнула Моав, зябко переступив босыми ножками.

Она взглянула ему в лицо.

— Я рада, что мы встретились.

— Я тоже очень этому рад, — ответил он. — Кто знает, может, это не последняя наша встреча. А пока я бы просил принять тебя этот скромный подарок…

Он запустил руку в карман куртки и достал оттуда серебряный медальон в виде двух скрещенных мечей.

— Это знак нашего ордена — я хочу, чтобы ты взяла его.

Моав потянула руку и взяла медальон. Посмотрев на него, она тихо сказала:

— Я буду хранить его в память о тебе…

Правитель Лоргана поклонился и вышел из комнаты. До эльфы донесся звук хлопнувшей двери. Вздохнув, она направилась обратно в постель, как вдруг ее взгляд упал на маленький свернутый в трубочку листок бумаги, белеющий на полу: обычно так сворачивали письма для голубиной почты — самого распространенного способа общения в этом пустынном краю — или же просто для того, чтобы передать незаметно для чужих глаз. Моав подняла записку — вероятно, Рогдвэн обронил ее, когда доставал медальон — и развернула ее.

«Завтра в полдень. Трактир «Башня». Есть важный разговор. Р.».

Несколько мгновений Моав стояла в задумчивости, затем ринулась вдогонку за человеком. Босая, она пробежала через обеденный зал и выскочила на улицу. Холодный порыв ветра подхватил край ее плаща и заиграл им, полоща, точно флаг. Увы, Рогдвэна нигде не было видно — дорога во все три стороны была свободной и гладкой до самого горизонта. Эльфа поежилась и, одернув плащ, побрела обратно в свою комнату.

Захлопнув дверь, она снова разделась, залезла с ногами на кровать и натянула одеяло до самого подбородка. Ее лицо было задумчивым, найденная записка все еще была зажата у нее в руке. Ей и вправду было над чем подумать — например, над тем, что могло обозначать это послание. Было ли оно адресовано ей или же Рогдвэн выронил его случайно… Если письмо действительно предназначалось для нее, то вопросов становилось еще больше. И первый из них — почему он вызывал ее для «важного разговора» в никому не известный трактир, вместо того, чтобы выяснить все здесь же, на месте? Хотя кто знает, что за причины могут побудить людского короля назначить свидание молодой женщине в приглянувшемся ему месте…

За завтраком Моав разузнала у хозяина о «Башне». Оказалось, что до этого заведения не меньше тридцати лиронгов на север — полтора дня пешего перехода. Сообщая это, услужливый толстячок с крайне серьезным видом посоветовал эльфе обходить трактир стороной, а на вопрос почему, ответил:

— Не хочу пугать вас, но «Башня» — не самое безопасное место для столь хрупкой особы. Говорят, его с недавнего времени гарвы облюбовали — чуть не каждый день наведываются. Рыси, конечно, бьют их нещадно, но знаете ли… Рысь за порог — гарв на порог!

Он опасливо оглянулся по сторонам.

— Хозяин тамошний — гном — все пытается их отвадить, а то уж больно накладно выходит — посуду бьют, людей пугают, с рысями опять-таки дерутся, а платят через раз… Так-то!

Остаток завтрака эльфа доедала молча и задумчиво. Расплатившись, она собрала пожитки и, провожаемая обеспокоенным взглядом хозяина, вышла на дорогу. Постояв недолго, она направилась в сторону Цитадели.

* * *

Она шла почти целый день без отдыха — тридцать лиронгов не прогулка. Заночевать пришлось на берегу реки — похоже, «Башня» была единственным постоялым двором от перекрестка и до самой Сиэлл-Ахэль. К счастью, очарованный эльфой хозяин трактира снабдил ее столь внушительным сухим пайком, что на нем можно было бы дотянуть не то, что до следующего трактира, а до самого берега Ин-Ириля. С аппетитом поужинав пирожками и запив их молоком из фляги, Моав завернулась в плащ, улеглась в ложбине между двумя валунами и еще долго лежала без сна, глядя в тусклое черно-серое небо.

На следующий день она была на ногах ни свет ни заря. До полудня оставалось не так уж и много, а «Башня», казалось, все отступала и отступала куда-то на север. К тому же, погода портилась с каждым часом — ветер уже не заигрывал с эллари, а зло трепал ее волосы и одежду, точно пытаясь разорвать ее по кусочкам. Не встречая преграды в бескрайних пологих холмах, он проносился над землей с диким торжеством и неистовством, однако ему не удалось остановить маленькую веллару — в серый беспросветный полдень из-за очередного холма выплыло весьма странное сооружение, прилепившееся у склона. Высокое, сложенное из грубо обтесанных камней, оно было похоже одновременно на покосившийся четырехэтажный курятник и на сторожевую башню какого-то не в меру воинственного племени. На уровне второго этажа во всю стену красовалась сколоченная из дощечек надпись «Башня». Подобные необычные заведения встречались по всему Риану. Их держали гномы, как правило, пожилые, на старости лет оставившие работу в шахтах и кузницах ради более спокойного заработка. Что же касается данного злачного места, то оно представляло собой классический образец гномьей архитектуры: каждый новый ярус здания был едва ли не шире предыдущего, а сама конструкция неумолимо тянулась в небо — выросший под землей, этот народ питал особую слабость к высоким зданиям.