Год 2990 - [29]

Лада Корнуэлл проснулась в паническом страхе, что проспала самое интересное - момент приближения крейсера к терпящему бедствие пассажирскому звездолету. Приводить себя в порядок времени не было. Она на скорую руку прыснула в лицо "мгновенной красотой", застегнула комбинезон и помчалась по переходам крейсера к Центральному пульту. За те три или четыре минуты, пока она миновала все лестницы и лифты на пути к головной части космического корабля, "мгновенная красота" нарисовала премиленькое личико с румяными щечками, черными нитками бровей, длинными ресницами, подведенными глазами и пурпурно-красным ртом. Проскочив мимо козырнувшего ей у входа охранника, Лада влетела, будто вихрь, в командный пункт, взглядом успела найти зеркало, глянула в него, в сотый раз зареклась пользоваться моментальной косметикой и закончила движение в кресле справа от командира крейсера Карла Ханке. Командор был немолод, жилист и среднего роста; ни шириной плеч, ни объемом бицепса или трицепса он не отличался - для космодесантника в какой-то мере это было редкостью. У него были европейского типа серые и большие глаза; щеки впали двумя оврагами; хрящеватый и немного искривленный нос хранил черную отметину глубокого шрама в верхней части - десятки раз он мог заделать у врача-косметолога эту дыру на переносице, но всегда полагал, что это не иначе как пустая трата времени. К Ладе Корнуэлл он относился спокойно, как к неизбежному злу, с которым лучше мириться и которому стоит ради собственного благополучия во всем ему потакать. На ее счет у него были вполне четкие инструкции вышестоящего начальства: "обеспечить работу прессы" - фраза, сказанная с сильным чувством и некоторым нажимом на первом слове. Ханке, надо заметить, обеспечивал. - Вы опоздали, мисс, - хмуро посмотрел он на нее. - Надеюсь, вы не начали без меня? Ханке, слыша такое, только хмыкнул. "Пошли зонды", - скомандовал он. Лада обернулась, нашла глазами занятого аппаратурой оператора. - Хэлло, Стив! Как у нас дела? - О'кей, Лада. Наши зонды уже внутри нескольких модулей звездолета. - А мы раньше! - снова обращаясь к командору, совсем по-детски обрадовавшись, рассмеялась Лада. Ханке стерпел и это. "Сканируем". "Минутная готовность! Отсчет!" "Пошли разведчики!" "Минутная готовность! Отсчет!" Лада оставила на время свое кресло и устроилась около Стива. На миниатюрном голографическом панно перед ними появлялись первые картинки. - Ты записываешь? - С первой секунды. - Какой это модуль? - Пассажирский. Ресторан-клуб. - Боже, какие виды! Это сенсация!.. Направь зонд поглубже... - Посмотри, вход в пассажирский блок открыт. - Вижу. Вот они, капсулы! Отлично. Веди зонды, а я к Ханке - сейчас разведчики должны выйти на связь. Шестеро космодесантников тем временем приблизились к модулю "А". Ханке, следивший за ними и по экрану внешнего обзора, и по скорректированному зондами голографическому изображению с фигурками людей в масштабе 1х43, словно живыми, неожиданно очень громко, на весь командный пункт, позвал лейтенанта Мо Лау. Тот встал перед ним навытяжку через секунду. - Почему они? Почему именно это отделение? - Они - лучшие, сэр! - Лейтенант, я ведь предупреждал вас! Не так ли? ...Молите бога, Мо Лау, чтобы со Стравинским ничего не случилось.

Борислав был первым у переходного отсека модуля "А". За ним в жерло стыковочного аппарата проплыли Марк и Боб Санитто. Трое других космодесантников остались на поверхности модуля. Сиявший оком циклопа матово-белый защитный экран аварийного пульта поддался без труда и исчез в теле люка. Борислав нашел красную клавишу, вдавил ее до упора, но люк, разорвавшись посередине надвое, открылся только наполовину. Зажглось утробно-белое освещение шлюза. Борислав перенес себя внутрь двумя гигантскими шагами, Марк - включив на секунду реверс, точно завидевшая легкую добычу акула-убийца, Боб - не торопясь, сначала внимательно исследовав стенки камеры ("привязанный" к нему зонд - светящийся с тонкими иглами шар размером с добрый увесистый кулак), юркнул следом. "База, подтвердите данные сканирования", - обратился к крейсеру сержант. "Подтверждаю. Сканер людей не обнаружил. Вероятность ошибки 2%", - ответил оператор. Разведчики вскрыли второй защитный экран аварийной системы управления: через три минуты в камере стабилизировалось давление. Они вручную отвинтили следующий люк, проникли в рукав пятиметровой длины и в конце его тем же способом открыли последний люк. "Мы в ЦУПе, база". Рваные раны на экране внешнего обзора и глубокие шрамы пульта в нескольких местах с вывернутыми наружу внутренностями: бионачинкой, стекловолокном и микропроцессорами, и разбросанные повсюду, поломанные, обрезанные, оплавленные кресла, и, в самом центре, - огромная дыра в полу, в которую был виден серебристый наполнитель электронного мозга, - все свидетельствовало здесь о жестоком бое, когда стреляли из кольтов и лазерного оружия, беспорядочно, наугад, в панике или страхе, или в последней надежде, или в отчаянии. Не было только трупов. "Здесь был настоящий ад!" - вырвалось у Борислава. "А потом кто-то занялся каннибализмом. Похоронил в своем чреве весь экипаж с потрохами и отвалил куда подальше...", - зло-иронично заметил, в свою очередь, Марк. "Не засорять эфир, - вмешался сержант, но затем сам не удержался от комментариев. - ...может быть, они друг друга постреляли?" "Или один всех, а потом сам себя. В общем, чудесно...", - подхватил Марк. "Не засоряйте эфир, сержант! - услышали все голос лейтенанта. - Оставьте в ЦУПе двоих. Пусть займутся черным ящиком и попытаются войти в электронный мозг - в нем могла остаться часть информации... - и проверьте тщательнее левое крыло ЦУПа". В левом крыле аварийное освещение отсутствовало вовсе. Сюда, по знаку Санитто, двинулся Борислав, скрылся в тени и пропал. Его исчезновение вряд ли заметили бы так скоро, если бы Боб Санитто, собравшись уходить и посмотрев на часы, не сказал: " За старшего Борис!". Но Борислав молчал. Марк, только что находившийся у пульта, приблизился к Бобу с немым вопросом в глазах, рука потянулась к нейтронному ружью. Сержант остановил его: "Нет". "База, как меня слышишь?! База!!! "Борис!" Ни база, ни десантник не отвечали. Марк вдруг коснулся плеча Боба, стараясь привлечь его внимание. - Что со связью, Лау? - спросил командор. - Пытаюсь выяснить, сэр. На огромном голографическом панно перед командором было четыре зоны наблюдения: общий план разделенного на модули "Леонардо да Винчи" - в верхнем правом углу; из него же вырастающий, более крупным планом, попеременно тот или иной модуль - в верхнем левом углу; в нижнем правом был виден модуль "А" снаружи; и в центре крупным планом разворачивался зал ЦУПа, где десантники в скафандрах все ближе подбирались к серому расплывчатому пятну сумерек левого крыла. Две минуты назад они словно онемели. Лада Корнуэлл, широко раскрытыми глазами наблюдавшая за всем, что происходило внутри и снаружи модуля "А", кошачьей походкой попятилась к оператору и тихо с ним заговорила. "Где наши игрушки?" "У каждого на поясе, - зашептал Стив. - Но если я настрою зонд на прием изображения с них, то придется надолго пожертвовать видом снаружи...". "Плевать. Потом перепишем картинку с крейсерских зондов. Там что-то происходит. Мне нужен тот десантник, что скрылся в тени". "Уже...", - кивнул Стив. Оба "прилипли" к своему монитору, оба почти одновременно произнесли: "Что это?! Черт возьми!" Они видели только яркое серебристое свечение.