Гоблины в России - [39]
Неразговорчивые ребята, все, как один трезвые, с шеями на ширине ушей, покосились на Ивана-солдата и вежливо попросили погодить немного. Потом самый широкий из охранников позвонил по мобиле и коротко бросил:
— Проходи.
Даже обыскивать не стали.
В лавке, как и полагается, пахло керосином.
Мальчиш сидел за обшарпанным конторским столом и пялился в экран навороченного компьютера с плазменным дисплеем. Безяйчик обретался тут же, за другим, не менее обшарпанным столом и что-то азартно кричал в телефонную трубку. Можно было разобрать только отдельные фразы:
— Сколько, говоришь, медных? Понял! С крышками или без? Сам понимаешь, Абдулла, с крышками в полтора раза дороже. А на фига к медному тазу пластмассовую крышку? К медному медная полагается, а то — не фонтан! Лады… ну, бывай! Давай, давай, работай!
— Ага, созрели, значит, — сказал Мальчиш, увидев Ивана-солдата. — Погоди немного, я сейчас этого гада прикончу и займусь тобой.
На экране компьютера, раскорячившись, прыгали многоногие чудовища, которых Мальчиш азартно расстреливал из бластера. Наконец, последний враг в страшных корчах издох, и хозяин лавки с явным сожалением оторвался от монитора.
Однако прежде чем начать разговор с Иваном, он повернулся к Безяйчику и спросил:
— Ну, чего там опять?
— Да у Абдуллы тазы кончились. Просит срочно поставить ему две дюжины медных, да центнер пластмассовых. А крышки брать не хочет. А у нас крышка входит в комплект поставки. Как же без крышки-то? Никакого навару! И насчет Медного Гоблина ругается, сроки, говорит, срываем, санкциями какими-то грозится.
— Что у них там творится, гражданская война, что ли? Ладно, скажи ему, пусть пока по двое в тазу хоронят, а через пару деньков мы новую партию подгоним. И Медного Гоблина в срок доставим, все будет пучком. Абдулла, он хоть и черный эльф, а пацан правильный. Конкретный.
— Да ему, кажись, не для похорон. Он что-то про другое базарил. Вроде как мода там такая у них образовалась. Карачунов они тазами ловят. Экстремальный вид спорта.
— А как к этому сами карачуны относятся? — заинтересовался Мальчиш.
— Нормально относятся. — Пожал плечами Безяйчик. — Ресторан открыли с национальной кухней. Миссионеров в тазах тушат и с укропчиком подают. А поскольку миссионеров нынче раз-два и обчелся, у них за миссионера турист идет. Которому не повезло. Блюдо такое, так и называется, «турист в собственном тазу».
— Во дает Абдулла, в натуре! — восхитился Мальчиш.
Наконец, компаньоны обратили внимание на переминающегося с ноги на ногу посетителя.
— Ну и чего? — ласково спросил Безяйчик. — Чего пришел, Кент? Хреново, значит, без друзей? Обижают?
Иван-воин хотел, было обидеться и устроить в этом подозрительном, отвратительно воняющем керосином офисе погром, но, неожиданно для себя самого, сдержался, и честно ответил:
— Хреново!
— То-то! — назидательно сказал Мальчиш. — Ну, давай, предлагай.
— Чего? — искренне удивился Иван.
— Чего, чего… — бабки, капусту, чего ты там можешь предложить, откуда я знаю? Ты же к нам пришел, а не мы к тебе?
— Ну, не знаю, — сказал Иван и задумался.
— Ладно, — смилостивился Мальчиш. — Условия прежние. Мы пригоняем тачку, вы ее обрабатываете, так, чтобы ее на родной фирме не признали. А мы перетрем с кем надо, и все будет путем. Через год на Канарах отдыхать будете и нам спасибо говорить.
— Или на нарах, — встрял Безяйчик. — Тоже полезно.
— Так тачка же чья-то, — сказал брат-солдат, когда увидел приземистую, налитую силой машину. — Кто-то, может, всю жизнь копил на такую тачку. А мы ее…
— Да не боись! — засмеялся Безяйчик. — Такие тачки на последние копейки не покупают. На нее так просто не заработаешь, можешь мне поверить. Так что, трудитесь спокойно, пусть совесть вас не мучает. Такие тачки с самого начала паленые, потому как покупают их исключительно на краденые бабки. Так и передай старшему вашему.
— С тобой, кстати, особый разговор будет, — Мальчиш задумчиво почесал в бритом затылке. — Парень ты и в самом деле крутой, вон, как нас приложил. Только бестолковый. Не тех мордой в капот суешь.
— А кого надо? — заинтересовался Иван-воин.
— Ты в столице свои кровные сразу получил? — хитро спросил Безяйчик.
Иван-солдат помялся немного, потом решил сказать правду.
— Сразу не получилось. Пришлось какого-то типа слегка погладить. Да, по-моему, это и не человек был, а так, крыса.
— Слегка! — заржал Безяйчик. — Уж на что крысячья порода живуча, а этот лапки-то напрочь отбросил, после твоего «слегка».
— Так что, он и вправду крыса? — изумился Иван-солдат. — А я думал просто так, выродок рода человеческого.
— А ты на сиденье погляди. — Мальчиш откинул вверх дверце спортивного купе ярко-желтого цвета и ткнул пальцем в нежно-кремовое кожаное кресло. Во, видал?
— А зачем здесь дырка? — простодушно спросил солдат.
— Как зачем? Для хвоста! — Безяйчик гордо посмотрел на Ивана. — Эх ты, служба!
— Ну, тогда… — начал, было, солдат, и опять задумался.
Пришел брат-солдат со стрелки в родимый гараж, так и так, говорит. И не хочется, а придется с Мальшишем да Безяйчиком сотрудничать, конечно, неохота, но все не с крысами, а с людьми.
Пожал плечами Данька и ничего не сказал. Только плюнул.
Сталкеры возвращаются из Зоны Отчуждения. В обычный мир, который они всегда считали своим домом. Конечно, вернуться удается не всем. Кто-то погиб, а кто-то изменился настолько, что возвращение потеряло смысл. Но многие все-таки идут назад. Что там мурлыкал себе под нос Рэдрик Шухарт, сидя в «Боржче» после очередного похода в Зону? Не возвращайся, если не уверен? Вполне подходящая песенка!Сталкеры стремятся в свои родные места, но приносят туда Зону. Потому, что у каждого из них есть эта самая «Зона внутри», от которой уже невозможно избавиться.
Он зовет себя Лабух.Он был одним из сотен нищих и свободных музыкантов трущобного «нижнего» города, веками враждовавшего с богатым, спокойным городом «верхним».Но теперь он сумел сделать НЕВОЗМОЖНОЕ — сыграл музыку, которая освободила неупокоенных ПРИЗРАКОВ.Отныне, согласно странному старинному пророчеству, он должен принять жребий Избранного — лидера, которому предстоит навеки прекратить войну «верхнего» и «нижнего» городов и подарить их обитателям НОВОЕ, ИНОЕ будущее.
Для чего люди идут в Чернобыльскую Зону? За артефактами? Но артефакты за бесценок уходят торговцам. Чтобы разбогатеть? Вроде бы никто из сталкеров так и не разбогател. Но в Зоне можно прикрыть друга и покарать врага, в Зоне все всерьез — и жизнь и смерть — и переплетены они крепко-накрепко. Сталкеры свободны от остального мира, видимо, такой уж он, этот внешний мир, что в радиоактивных пустошах Чернобыля дышится легче, чем на его заплеванных ложью просторах. Там есть любовь, дружба, ненависть, страх, и, конечно, музыка.
О драматических последствиях разделения двух цивилизаций — роботов и людей.
Мы мирные люди, но если родина говорит: «Контакт!» - стреляем без промаха.
Стабильность каждого из множества параллельных миров необходимо сохранять.А о какой стабильности может идти речь, если какой-то провинциальный маг, неясным образом овладевший секретом таинственных чар Злого Неупокоенного Железа, принялся направо и налево вершить высшую справедливость, убивая богов?!Положим, боги в этом мире – не очень. Даже, скорее, «очень не». И избирают-то их при помощи всенародного голосования, и сами они сплошь и рядом являются бывшими бандитами, покинувшими земной мир насильственным способом…Но все равно – боги остаются богами.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.