Гоблины в России - [29]
— А крокодилов я все-таки прикажу купить. Вообще, надо завести временный крокодилий питомник. И дело доходное, и на кормежке сэкономить можно, дармовая, можно сказать кормежка. Дармоедами кормить будем. А для державы какая польза! И крокодилы сыты, и дармоедов меньше! Как это я раньше не додумался?
На этой оптимистической ноте, Великий Орк и закончил аудиенцию.
Василий, впавший в ступор при известии о том, что придется куда-то ехать или лететь, наконец, оклемался, и вспомнил о том, что в любой безвыходной ситуации следует устраиваться с максимальным комфортом, вопросил:
— А командировочные? Суточные, прогонные, подъемные, проездные? Не пешком же нам в это Россию топать?
— А хотя бы и пешком, — не оборачиваясь сказал Великий Орк. — В государстве денег на крокодилятники не хватает, а он туда же, командировочные ему подавай!
— Так мы же на острове! — завопил хоббит, — Как же мы…
— А хоть вплавь, — донеслось с трона. — Мне все едино! Вы бы лучше, чем денег клянчить, у этих… у братанов бы поучились! Те тоже, пока крышу держали, небось без денег сидели, то бишь, стояли. Голуби на них гадили, туристы словечки разные на животах выцарапывали. Надоела им такая жизнь, оторвали они свои кариатидские задницы от стены, взяли и предприняли что-то. И теперь запросто наше национальное достояние скупают. Вот как жить-то надо!
— Если мы в России что-то предпримем, нас ведь посадить могут, — логично возразил хоббит. — Или вообще, прикончить. Тогда никаких артефактов мы не привезем. Так что выдайте хоть что-нибудь на подкуп судебной системы!
— Ну, подкуп судебной системы — это дело святое, — подозрительно легко согласился Великий Орк. — Вот вам на подкуп! И немедленно отправляйтесь с глаз моих долой!
И на циновки, покрывающие пол бунгало, упала маленькая никелевая монетка.
— Это же… — начал было хоббит.
— Правильно, если судебная система продается, то больше она и не стоит, — Великий Орк встал. — А теперь уматывайте отсюда. Чтобы через двенадцать часов были в Москве. Тем более что здесь вас уже ищут, чтобы посадить. Ваши рожи на всех телеканалах маячат. И называют вас не иначе, как «бандой террористов». Все понятно?
— Все! — дружно выдохнули гоблины и поплелись к выходу, волоча за собой слабого после очуха Сенечку.
Душная тропическая ночь сразу охватила их со всех сторон, словно толстая, изголодавшаяся по любви негритянка. От нее пахло мускусом и океаном, так, что на губах сразу стало солоно, не то от любви, не то от обиды.
— Чего делать-то будем? — риторически спросил старший дознатец.
— Сваливать надо, пока не повязали, — пискнул Сенечка. — Вон, они копы, окружают!
И в самом деле, справа и слева, со всех сторон доносились надрывные стоны полицейских машин, огоньки мигалок зигзагообразно метались по городу, словно светящиеся тропические насекомые, укус которых вызывает кому у любого порядочного организма. Рано или поздно их поймают, и тогда…
— Нечего рассиживаться, — Дробила решительно взмахнул трофейной дубинкой. — Пошли к машине. Ты давай за руль, — он хотел ткнуть горлума дубинкой, но передумал, подельники, как никак. — У тебя здорово получается.
В фургоне булькала и шипела радиостанция.
— Всем на набережную, всем на пляж, мать вашу! — донеслось из динамика.
— Все, хана! — хоббит горестно покрутил головой. — Чего ждем, уходим в сторону моря! — скомандовал он горлуму.
— Не заводится, сволочь! — прошипел в ответ Сенечка терзая стартер.
В моторе что-то явственно икало и крякало, но заводиться подлая машина не спешила. Видно соскучилась по своим полицейским товаркам.
— Дракон! — внезапно сказал доселе молчавший Ватерпас.
— Где дракон, что дракон? — закрутил головой Василий. — Только дракона нам сейчас и не хватает для полного абажура!
— Вот именно! — заорал сообразительный Ватерпас. — Эй, Дробила, где ты там шляешься? Позывные Экскаватора помнишь?
— Борт 97–40, кажется. И вовсе я не шляюсь, я подтолкнуть хотел, может сходу заведется, — сказал Дробила появляясь из темноты.
Ватерпас схватил микрофон рации, зачем-то дунул в него, потом заорал на весь полицейский эфир:
— Борт девяносто семь сорок, борт девяносто семь сорок, срочно нужна помощь. Вот лежу я на пляжу в неглижу-макияжу и уже едва дышу, сорок ментов на душу. Прием!
— Рад вас слышать, ребятки! — донеслось из динамика на таких басах, что казалось, диффузоры полопаются. — Как дела? У вас, как я вижу внеплановый карнавал в городе. Ну и как, весело?
— Куда уж веселее! — Василий вырвал микрофон у Вытерпаса, которого не вовремя пробило на лирику. — Это не карнавал, это нас полиция ловит. Спасай скорее, а то сейчас поймают, и не увидишь ты больше своих друзей-спасителей.
— А сверху выглядит, как карнавал! — бухнуло в динамике. — Ладно, беру пеленг и лечу. Включаю форсаж. Вы там посторонитесь, а то, неровен час, сожгу кого-нибудь!
Между тем, полицейские тоже услышали про пляж и макияж, быстро разгадали нехитрый ватерпасов код и дружно со всех сторон ринулись к океану.
Скоро вокруг бунгало Великого Орка и стоящего рядом с ним украденного полицейского фургона образовалось светящееся и отчаянно завывающее сиренами кольцо.
Сталкеры возвращаются из Зоны Отчуждения. В обычный мир, который они всегда считали своим домом. Конечно, вернуться удается не всем. Кто-то погиб, а кто-то изменился настолько, что возвращение потеряло смысл. Но многие все-таки идут назад. Что там мурлыкал себе под нос Рэдрик Шухарт, сидя в «Боржче» после очередного похода в Зону? Не возвращайся, если не уверен? Вполне подходящая песенка!Сталкеры стремятся в свои родные места, но приносят туда Зону. Потому, что у каждого из них есть эта самая «Зона внутри», от которой уже невозможно избавиться.
Он зовет себя Лабух.Он был одним из сотен нищих и свободных музыкантов трущобного «нижнего» города, веками враждовавшего с богатым, спокойным городом «верхним».Но теперь он сумел сделать НЕВОЗМОЖНОЕ — сыграл музыку, которая освободила неупокоенных ПРИЗРАКОВ.Отныне, согласно странному старинному пророчеству, он должен принять жребий Избранного — лидера, которому предстоит навеки прекратить войну «верхнего» и «нижнего» городов и подарить их обитателям НОВОЕ, ИНОЕ будущее.
Для чего люди идут в Чернобыльскую Зону? За артефактами? Но артефакты за бесценок уходят торговцам. Чтобы разбогатеть? Вроде бы никто из сталкеров так и не разбогател. Но в Зоне можно прикрыть друга и покарать врага, в Зоне все всерьез — и жизнь и смерть — и переплетены они крепко-накрепко. Сталкеры свободны от остального мира, видимо, такой уж он, этот внешний мир, что в радиоактивных пустошах Чернобыля дышится легче, чем на его заплеванных ложью просторах. Там есть любовь, дружба, ненависть, страх, и, конечно, музыка.
О драматических последствиях разделения двух цивилизаций — роботов и людей.
Мы мирные люди, но если родина говорит: «Контакт!» - стреляем без промаха.
Стабильность каждого из множества параллельных миров необходимо сохранять.А о какой стабильности может идти речь, если какой-то провинциальный маг, неясным образом овладевший секретом таинственных чар Злого Неупокоенного Железа, принялся направо и налево вершить высшую справедливость, убивая богов?!Положим, боги в этом мире – не очень. Даже, скорее, «очень не». И избирают-то их при помощи всенародного голосования, и сами они сплошь и рядом являются бывшими бандитами, покинувшими земной мир насильственным способом…Но все равно – боги остаются богами.
Юная Рита училась, общалась, жила. Но с приходом одного шамана все встало с ног на голову. Она вернулась домой. Заняла свое место в Кругу Тринадцати. Однако что-то не давало ей повода сидеть спокойно, и она постоянно вляпывалась в истории. И теперь ее мучают только три вопроса: зачем уничтожать Круг Тринадцати? Кто такой шаман Жинн и каким боком-припеком здесь ее бывший ректор? И кто же все-таки любит Риту, не обманывая? Закончено, но почти не редактировано.
Найти бабулю, догнать мечту и уничтожить проклятие — таков мой девиз на ближайшие полгода. Но как быть, если бабуля сбежала неизвестно куда, мечта махнула хвостом, а с проклятием вообще полное недопонимание — то ли оно есть, то ли его нет? Ринуться в гущу событий? Да мы всегда пожалуйста! Оказаться у эльфов? С превеликим удовольствием! Стать ведьмой? Как нечего делать! И не буду я эльфийской наследницей, если девиз мой не станет планом!
Штуковина, которую я нашёл на улице, оказалась пультом для перехода. Я принёс её домой и, нажав красную кнопку, переместился в первобытный мир брутальных воинов, сумасшедших шаманов и опасных существ. В мире, где жизнь ценится не дороже хорошего кинжала, нужно быстро думать и решительно действовать, ну а если на тебя повесили пожирающее проклятье, то придётся согласиться на всё, лишь бы выжить… Обычная жизнь стала для меня смертной скукой, пока не всплыли подробности о находке. Что же такое — этот пульт для перехода? И что случилось с тем парнем, который его потерял? .
Замкнутые в одном пространстве непримиримые враги никогда не смогут понять друг друга. Сумеет ли жестокий Наг, уничтоживший семью юного Ависа, выполнить задание до конца и свернуть хрупкую шею беглеца? 18+.
Парень из клуба был достаточно необычным. Красив, но давно не сопляк. Умён, но до грубого неприветлив. Неподходящие вещи и отсутствие косметики никак не вписывались в обстановку закрытого клуба… и всё же здесь он был своим. Альф игнорировал, попивая свои разноцветные коктейли, но со мной ушёл на пятой минуте разговора. Шлюха? Клофелинщик? Наркоман? Не первое, не второе и не третье.18+.
Бескрайние равнины, горы и дебри, могучие города Варнена остались позади, и отряду путешественников предстоит столкнуться с таинственной частью мира Инри. Нечто забытое, в глубине сокрытое, как и не бывшее, но вновь ожившее…. Могучая дикая природа, скрывающая в себе древних таинственных существ, и очень старая незавершённая история частью которой невольно становятся путники. Испытание на прочность на пределе сил и некто действующий стремительно и беспощадно. Всё это ожидает Вас во второй части трилогии.