Гоблин осатаневший - [6]

Док выбрался из-под гобелена и уже тронулся было прочь, но остановился на окрик Берни: "Док, сзади!"

Обернувшись, увидел, как гобелен начал складываться пополам. Он мигом сориентировался и махнул рукой в направлении ряда тяжелых кресел у противоположной стены. Все трое метнулись в укрытие. Док снова раздал по две гранаты на каждого, шепотом предупредив, чтобы пускали их в ход только при крайней необходимости. Затем выставил из-за спинки кресла гибкое оптическое устройство, световод с крохотным объективом, позволяющим обозревать всю комнату, словно через перископ, и принялся наблюдать.

Первым высунул голову из проема в стене рыжеволосый. Оглядевшись, он выбрался наружу, следом — еще шестеро. Тут же со стороны зала, откуда Калибан со товарищи едва унесли ноги, подоспела сразу целая ватага. — Док насчитал добрых два десятка солдат. Зато теперь стало совершенно понятно, как удалось выскользнуть из окружения хозяину замка. Он воспользовался потайной дверью в стене той комнаты, где исчез, чтобы выйти именно здесь. Преследователи это заметили и прошли следом. Док еще мысленно поздравил себя с тем, что Ивольди с уцелевшими охранниками не пришло в голову напасть с тыла на их маленькую группу, — последствия такой внезапной атаки могли оказаться фатальными. Но Ивольди было, видимо, не до того, он спешил убраться восвояси как можно скорее, не отвлекаясь по пустякам.

Весь большой отряд преследователей был вооружен укороченными автоматическими винтовками и пистолетами 45-го калибра, у четверых пояса провисли под тяжестью ручных гранат. Еще двое — расчет базуки: один с заряженной трубой, другой с тремя запасными снарядами в ранце.

Калибан подал знак своим пропустить орду без боя. Хотя две-три одновременно брошенные гранаты могли бы теперь уложить их всех разом, Док не видел в том особой необходимости. Во-первых, он не знал, с кем именно свела его сегодня судьба и так ли уж враждебен к нему нежданный противник. Во-вторых, имело смысл использовать этот мощный отряд как щит в весьма небезопасной погоне за Ивольди.

Толпа скрылась за следующими дверьми, выставив тыловое охранение всего из одного бойца. Док порылся в рюкзаке, извлек из футляра небольшую прозрачную капсулу и, выждав момент, когда часовой отвернется, метнул ее тому под ноги. Солдат дернулся на слабый звук удара пластика по камню, повел стволом в поисках неведомой опасности и — осел на пол. Калибану с друзьями даже не пришлось задерживать дыхание — так далеко от них взметнулось облачко парализующего кураре. Док поспешил к пострадавшему — сделать в шею укол, стимулирующий работу легких. Затем, резко хлопнув того по груди, убедился, что дыхание восстановилось. Спустя каких-нибудь полчаса часовой оклемается окончательно.

Док велел Берни вернуться и отыскать начало потайного хода. Пончо тем временем начисто обезоружил парализованного. Док тоже пошарил в его карманах в поисках документов, но не обнаружил ничего, даже кошелька.

Вскоре гобелен вспучился, из-под него донесся приглушенный вопль Берни: "Нашел!"

— Еще бы не найти! — буркнул Пончо. — Когда дверь с той стороны наверняка стоит нараспашку. Тут и слепой управится.

— Я предложил бы тебе отыскать ее самому, но ведь я джентльмен, — заявил Берни, выныривая из-за гобелена. — Как-нибудь на досуге растолкую тебе, что значит это слово.

— Тебя не затруднит повторить его еще разок, по буквам? — смиренно поинтересовался Пончо. И радостно осклабился. Он живо напоминал теперь шимпанзе, на которого неожиданно свалился спелый банан. — Эй, Док, видите этого выпускника Йеля, этого супер-дупер-грамотея? Всего полгода назад в Корее он считал, что страна называется хореей![4] Клянусь, я самолично проверил по буквам! Ха-ха! Впрочем, Берни не очень-то и ошибался, Корея по сути своей и была настоящей трясучкой, особенно после того, как в дело вмешались мы, морская пехота.

— Гнусная клевета! — воскликнул Берни. — Если уж на то пошло, это как раз ты, выпускник знаменитого Беркли, с пеной на губах доказывал мне, что Корея находится в южной части Тихого океана!

— Суньте что-нибудь в эту дверь под гобеленом, — прервал Док разгорающийся географический диспут. — Что-нибудь малозаметное. Вдруг да пригодится.

Берни сморщился с досады, что сам не дотумкал до столь очевидной идеи. И поймал очередную глумливую ухмылку Пончо, в которой явственно читалось: "Ну и ворона же ты, приятель!"

И снова Док подумал: до чего же эти двое напоминают собственных папаш, хотя оба закончили совсем другие колледжи и по другой специальности — возможно, именно потому, что одновременно и любили, и ненавидели своих отцов. Порки Риверс и Джоко Симмонс — так звали их почтенных родителей — рано бросили жен ради жизни, полной приключений и опасностей. Обе женщины, не желая прослыть соломенными вдовами, вышли замуж вторично, и оба отчима усыновили своих приемных детей. Но настоящие отцы, оставив за собой право встречаться с сыновьями, четыре-пять раз в год забирали их к себе на каникулы. Уже тогда Док встречался с мальчиками и даже принимал их у себя в пентхаузе на Эмпайр Стейт Билдинг и на вилле у озера Джордж. Подростки стремились во всем походить на своих отцов: на них явно сказывалось влияние романтического образа бродяги, искателя таинственных приключений и кладов, вся жизнь которого — путь от подвига к подвигу. А поскольку отцы были уже немолоды, сыновья возомнили, что в один прекрасный день займут их место на опасной стезе, на посту подле Калибана. В конце концов старики и впрямь ушли на покой, хотя вскоре вновь взялись за старое — ради грандиозного приключения в Африке, когда Док Калибан выслеживал виконта Грандрита как убийцу своей обожаемой кузины, которую по недоразумению считал тогда погибшей. Грандрит, известный всему миру как легенда, вымышленный литературный персонаж, прославился под именем, позаимствованным из чуждого человечеству языка.