Гобелен - [5]

Шрифт
Интервал

«По крайней мере, у меня – семья, которая заботится обо мне», – думал Поль.

– Я ухожу, – сказала Хенни. – Спокойной ночи, дорогой Поль. Пожалуйста, постарайся поспать.

– Я попрошу привратника вызвать такси.

– Нет, я пойду пешком. Тут недалеко, всего несколько кварталов, да к тому же у меня есть зонтик.

Эти несколько кварталов казались бездной, отделяющей его дом и дом Ли от квартиры Дэна на Ист-Ривер. Но все-таки скромная обстановка, в которой всегда жили Хенни с Дэном, была в некотором роде родной и для Поля. Он, привыкший к красоте и ценивший ее, в этих кое-как обставленных комнатах находил нечто иное, что затрагивало его душу.

Он проводил женщин к лифту и очень нежно поцеловал Хенни в щеку.

Когда он вернулся, зазвонил телефон.

Снова он сидел в приемной, разговаривая с интерном, которого прислали к нему сверху.

– У нее началось кровотечение примерно через час после вашего ухода. Мы позвонили доктору Лайонсу, но не смогли связаться с ним сразу. Мы звонили несколько раз, пока наконец…

– Да, да, – яростно прервал Поль. Его раздражало, что этот парень не может сказать главного. – Вы связались с ним. А потом? А сейчас?

Покраснев, молодой человек заговорил быстрее:

– Внутреннее кровотечение возобновилось и…

– Вы сказали, кровотечение?

– Да. Я остановил его по мере возможности, используя…

– Что с ней сейчас? Сейчас?

– Ну, доктор сделал операцию. Он еще наверху. Думаю, что она уже в своей палате.

Еще одно путешествие вдоль безмолвных коридоров. Опять скрипят его туфли. Кажется, они скрипят только здесь. Доктор Лайонс как раз выходил из комнаты, когда подошел Поль.

– О, мистер Вернер. Пройдемте в солярий на минуту. Ваша жена еще не совсем проснулась.

Слабый свет дрожал в конце коридора. Они присели на плетеные стулья, место которым было на летней веранде. Чувство нереальности потрясло Поля, здесь, в этом месте, после полуночи.

– Вы делали операцию? Что случилось?

– Дела были плохи. Слишком много разрывов. Мы не смогли прекратить кровотечение. Выбора не было, оставалась только гистероэктомия.

– Гистероэктомия! Боже мой! Вам пришлось…

– Я бы не сделал это, если бы не был вынужден. – Голос его звучал с мягкой укоризной, глаза были окружены черными кругами, как у совы.

Поль достал платок и вытер мокрые ладони.

– Скверное стечение обстоятельств, мистер Вернер. Скверное. Просто все, что могло случиться плохого, случилось.

– Но она сейчас вне опасности?

– Я бы сказал, что она, возможно, вне опасности. Инфекции нет, слава Богу.

«Конец дороги. Мили и мили через пустыни и горы; наконец все становится голубым и серебряным, ты уже почти там, куда так хотел попасть, но вдруг упираешься в каменную стену высотой в сотни футов, и – тупик».

– Как это подействует на нее? На всю ее жизнь?

– Ну, естественно, весьма грустно перенести гистероэктомию в таком молодом возрасте, но это не помешает ей вести нормальную жизнь, быть женщиной во всех отношениях.

Он имеет в виду секс. Разницы нет. Только не будет детей.

С губ Поля сорвалось:

– У вас есть дети, доктор? Мальчики?

– Трое – девочка и два мальчика.

– Извините. Не понимаю, почему я спросил.

– Все в порядке, мистер Вернер. Они встали, помедлив в тусклом свете.

– Хотите, чтобы я объяснил вам что-нибудь еще? Мы могли бы спуститься ко мне в кабинет. У меня есть книги и диаграммы, которые могли бы кое-что прояснить вам.

– Диаграммы.

– Ну, некоторые хотят их видеть и имеют на это полное право.

– Я не хочу, – сказал Поль. Ладони снова вспотели. Какие вопросы? Что они могут изменить?

– Вы всегда можете позвонить мне, если захотите узнать что-нибудь еще. Звоните в любое время или приходите.

Поль вспомнил о приличиях:

– У вас был тяжелый день, доктор. Идите домой и отдохните.

– Не такой тяжелый, как у вашей жены. И как у вас.

Бедная Мими. Бедная Мими.

– Думаю, вы можете зайти к ней. Она отходит от наркоза, будет сонной, поэтому не оставайтесь больше минуты. Потом идите домой и выпейте бренди. Два бренди. – Доктор Лайонс подмигнул. – Даже если это против ваших правил.

Опять она лежала неподвижно, как на катафалке, и опять сестра тактично удалилась. Он стоял над ней. Мими была такой же белой, как простыня, закрывающая ее до подбородка. За те несколько часов, что он не видел Мими, щеки ее впали, подчеркнув гордый нос с горбинкой. Он прикоснулся к ее распущенным волосам.

– Мими, – шепнул он.

Быть такой счастливой, какой она была только вчера, выстрадать эти адовы муки и теперь потерять все!

У них никогда теперь не будет ребенка. Это неправильно, это несправедливо, это жестоко. За что они так наказаны? В нем закипал гнев. Мими открыла глаза:

– Поль?

– Я здесь, не бойся.

Ее губы слегка приоткрылись, так что ему пришлось наклониться, чтобы расслышать ее.

– Нет… только сонная.

– Я знаю. У тебя была небольшая операция. Доктор сказал, что теперь все в порядке. Ты слышишь меня?

– Да. Сплю.

Он стоял, поглаживая ее волосы. Он чувствовал себя бессильным. Все тщательно планируется, принимаются все меры предосторожности, все делается обдуманно и разумно, но вдруг налетает смерч, и все разлетается в щепки.

Мими пошевелилась. Он наклонился, думая, что она сказала что-то, и произнес ее имя, но она только вздохнула. Потом он вспомнил, что должен быть здесь всего минуту, посмотрел на нее, прислушался к ее ровному дыханию и вышел.


Еще от автора Белва Плейн
Пожар страсти

Однажды она совершила поступок, в котором ей придется раскаиваться долгие годы… Однажды она решила, что любовь ее мужа превратилась в ненависть… Но так ли это? Возможно, то, что ей кажется ненавистью, на самом деле – просто неодолимая страсть?


Золотая чаша

«Золотая чаша» Белвы Плейн – это семейная хроника трех поколений одной большой семьи эмигрантов, каждый из которых, вливаясь в бурную жизнь Америки времен I мировой войны, стремится занять в ней свое место, устроить свою судьбу в соответствии с собственными представлениями.


Благословение

В центре романа «Благословение» американской писательницы Белвы Плейн – драматическая судьба адвоката, внешне преуспевающей Дженни Раковски, чьи родители – евреи – чудом выжили в фашистском лагере смерти.


Шепот

Новый роман Белвы Плейн с поэтическим названием «Шепот» – это роман о превратностях любви. Это книга, в которой правдиво, без прикрас, рассказывается о жизни внешне благополучной американской семьи. Любящая мать, преуспевающий отец, две дочери, у которых есть все для того, чтобы быть счастливыми – положение в обществе, деньги, друзья, но нет самого главного – того, чему трудно придумать название и что делает семью настоящей семьей…


Бессмертник

Роман известной американской писательницы Белвы Плейн «Бессмертник», несомненно, можно назвать старой, доброй семейной сагой. Эта яркая, увлекательная книга повествует о жизни главной героини Анны с рождения до глубокой старости. Автор то погружает читателя в сюжет, делая его практически действующим лицом, то отдаляет, заставляя взглянуть на события со стороны. На долю героини выпало много испытаний: несчастная любовь; замужество, которое так и не принесло ей женского счастья; рождение дочери не от мужа; смерть сына, а потом и внука.


Пылающий Эдем

Открывая «Пылающий Эдем», вы сразу же становитесь участником всего, что происходит с его героями. В этой новой жизни у вас есть все – семья, друзья, взлеты и падения, тревоги и радости, любовь и ненависть. Магическое обаяние Плейн-рассказчицы не исчезнет даже после того, как вы перевернете последнюю страницу.


Рекомендуем почитать
Зови меня Амариллис

Как же тяжело шестнадцатилетней девушке подчиняться строгим правилам закрытой монастырской школы! Особенно если в ней бурлит кровь отца — путешественника, капитана корабля. Особенно когда отец пропал без вести в африканской экспедиции. Коллективно сочиненный гипертекстовый дамский роман.


Месяц ковша

Сорок лет из жизни семьи потомственных виноградарей и виноделов в Советской Молдавии.


Наследник имения Редклиф. Том 2

Йондж, Шарлотта Мэри(Charlotte Mary Yonge)(1823–1901).— английская писательница, род. в 1823 г., автор 160 сочинений. Давно практически не публикуется. Но сами англоязычные читатели с удовольствием отсканировали 71 роман Йондж (См. Проект Гутенберг). Фамилия писательницы писалась и пишется по-русски «многовариантно»: Мисс Юнг, Йонг, Янг.Очень молодой выступила на литературное поприще и издала большое число исторических и тенденциозно-религиозных романов, не лишенных теплоты и задушевности. Наиболее известные из них: «The Heir of Redclyffe», «Heartsease», «Dynevor Terrace», «The Daisy Chain», «The Young Stepmother», «Hopes and Fears», «The Clever Women of the Family», «The trial», «The Prince and the Page», «The Chaplet of pearls».


Антисоветский роман

Известный британский журналист Оуэн Мэтьюз — наполовину русский, и именно о своих русских корнях он написал эту книгу, ставшую мировым бестселлером и переведенную на 22 языка. Мэтьюз учился в Оксфорде, а после работал репортером в горячих точках — от Югославии до Ирака. Значительная часть его карьеры связана с Россией: он много писал о Чечне, работал в The Moscow Times, а ныне возглавляет московское бюро журнала Newsweek.Рассказывая о драматичной судьбе трех поколений своей семьи, Мэтьюз делает особый акцент на необыкновенной истории любви его родителей.


Макаровичи

Рукавишников И. С.Проклятый род: Роман. — Нижний Новгород: издательство «Нижегородская ярмарка» совместно с издательством «Покровка», 1999. — 624 с., илл. (художник М.Бржезинская).Иван Сергеевич Рукавишников (1877-1930), — потомок известной нижегородской купеческой династии. Он не стал продолжателем фамильного дела, а был заметным литератором — писал стихи и прозу. Ко времени выхода данной книги его имя было прочно забыто, а основное его творение — роман «Проклятый род» — стало не просто библиографической редкостью, а неким мифом.


Осколки судеб

Действие семейной саги Белвы Плейн разворачивается в богатых пригородах Нью-Йорка и в Израиле в середине 1960-х годов. Герои связаны между собой причудливыми, идущими из прошлого отношениями, о чем многие даже не догадываются: дочь никогда не узнает, кто ее отец; богатый покровитель оказывается родным дедом.


Город страсти

Легкие и необязательные, в духе шекспировских комедий, отношения, связывающие людей в романе Л. Макмертри, в конечном счете помогают главе безалаберного семейства Дуэйну Муру уяснить трудную и одновременно простейшую истину: любовь – это прежде всего верность и поддержка в трудную минуту.


Достояние леди

Подлинный герой романа Элизабет Адлер «Достояние леди» – Время, преломленное в истории фамильного изумруда.Причудливо складываются судьбы людей, обагренные Октябрем 1917 года.Простой «маленький человек» попадает в жернова стратегических интересов Великих держав.


Спасительный свет

Смерть Энни О'Нейл неразрывно связала и переплела судьбы ее мужа Алека, ее любовника Пола и жены Пола Оливии. Разрубить этот «гордиев узел» поможет случайно обнаруженная правда о поруганной любви.


Холодный викинг

Волею судеб преуспевающая деловая американка Руби. Джордан переносится из нашего времени в X век и, встретив там двойника своего мужа — викинга Торка, узнает, что тысячу лет назад любовь была не менее прекрасной…