Гностики, катары, масоны, или Запретная вера - [17]
Но эти детали представляют собой исключение. Космогония «Пэмандра» не имеет особой схожести с иудейской Библией, по крайней мере в плане буквальных соответствий. Согласно «Пэмандру», Бог Отец начинает с сотворения Вселенной путем порождения второго бога — «мастера-ремесленника», имеющего много общего с гностическим демиургом или творцом в платоновском «Тимее». Этот «ремесленник» создаст затем «семь правителей: они заключают мир в круги; правление их называется судьбой… Сознание мастера вместе с организующим словом, фиксируя круги и заставляя их с силой вращаться, заставляло крутиться сотворенный мир». Из этого верчения возникают природные стихии и «живые создания без разума», то есть животные.
На данной стадии Верховный Бог создает человека по своему собственному образу. Отец любит сына, поскольку он видит свой собственный образ в нем. Сын тоже хочет творить, но для этого ему приходится сначала спуститься в низшее природное царство, там он видит свой собственный образ и влюбляется в него. Этот импульс вызывает космическую катастрофу. Подобно Нарциссу, «когда человек увидел в воде облик, напоминающий его собственный, явленный в природе, он возлюбил его и пожелал войти в него: желание и действие воплотились одновременно, и он вошел в неподобающую форму. Природа схватила его в любовном порыве, сжала его всего в своих объятиях — так они стали любовниками». В результате этого страстного романа со своим собственным отражением человек осуществляет падение в царство материальной природы и становится подвластным семи «правителям» — семи планетам, управляющим судьбой.
Очевидно, насколько этот миф схож с мифом гностиков. В обоих случаях мы имеем представление о двух богах, одном добром, но удаленном, другом — злом или, во всяком случае, амбивалентном; наличествует спускание в царство материи, которое становится узилищем, присутствуют духовные силы, преграждающие человечеству путь к освобождению. Но «два видения также и различаются в отдельных ключевых моментах. Прежде всего герметическая иерархия семи «правителей» являет собой более стройную и элегантную систему, чем громоздкие гностические структуры, организуемые архонтами. Кроме того, видение герметиков не выглядит ни негативным, ни параноидальным, но является подлинно трагическим. Человек влюбляется в свой собственный образ, как он отражен в Природе, Природа же, в свою очередь, влюбляется в него, но в результате этой любви человек оказывается прикован к физическому миру с его ограничениями и страданиями. «В отличие от всех прочих живых существ на земле человечество имеет двойственную природу — находясь в смертном теле, но пребывая бессмертным в своей сокровенной человеческой сущности. Даже при том, что оно бессмертно и имеет власть над всеми вещами, человечество подвержено смерти, поскольку оно подвластно судьбе; таким образом, хотя человек и стоит над космической структурой, он оказывается рабом ее законов».
Чтобы высвободиться из этой сети, человек должен возвратиться по своей собственной тропе — минуя семь сфер «правителей». На каждом этапе он теряет одну из пагубных черт, навязанных ему этими планетарными правителями:
«Тогда человек устремляется вверх, через космическую структуру, в первой сфере [Луна] теряется энергия подъемов и нисхождений; во второй [Меркурий] бездействующим становится механизм злых махинаций; в третьей [Венера] становится бездействующей иллюзия страстного желания; в четвертой [Солнце] высокомерие правителя теряет свою избыточную силу; в пятой [Марс] исчезают злобная самонадеянность и дерзкое безрассудство; в шестой [Юпитер] зло, проистекающее от богатства, становится бездействующим; в седьмой сфере [Сатурн] исчезает обман, таящийся в засаде. И тогда, освободившись от влияний космической структуры, человек входит в восьмеричную область; отныне он обладает своей собственной силой и вместе с прочими счастливыми поет гимн своему отцу».
Как сказал греческий философ Гераклит, «характер — это судьба». Эзотерическая философия учит тому, что планеты создают нашу судьбу, как путем формирования нашей собственной натуры, так и посредством предопределения будущих событий. Единственный способ освободиться от этих планетарных «правителей» — это подняться сквозь сферы, сбрасывая с себя закрепленные за этими сферами пороки, делая их «бездействующими», как определяет это «Пэмандр», посредством духовной практики. Это близко к «изгнанию из тела семи бесов», имевшего место в случае с Марией Магдалиной.
Хотя миф, представленный в «Пэмандре», выглядит несколько странно, экзотично, он в некоторых отношениях нам достаточно знаком. Имеющий божественную природу отец рождает сына, которого любит; сын спускается в мир материи, где оказывается в ловушке, и ему приходится вступить в битву с враждебными космическими силами, с тем чтобы освободиться. Эти детали заставляют предположить, что «Пэмандр» и другие тексты герметиков создают мост между религией Древнего Египта, с одной стороны, и гностицизмом и эзотерическим христианством — с другой.
Но эта теория также вызывает вопросы. Основной из них связан с тем, что учения «Корпус герметикум» в очень незначительной степени соотносятся с религией, известной египтологам, — религией тщательного бальзамирования трупов, мифологией богов, являющихся полулюдьми-полуживотными, ритуальной системы, призванной обеспечивать ежегодное половодье Нила. Археологические находки, относящиеся к трехтысячелетнему периоду, позволяют предположить, что в основе «благоговейных деяний» Египта лежат аутентичные египетские учения, а не герметические доктрины.
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.