Гностики, катары, масоны, или Запретная вера - [11]

Симонова версия гностицизма была сфокусирована на этой «падшей мысли Бога» — занимавшаяся проституцией супруга Симона была ее последним и самым низшим воплощением. Симон, по-видимому, утверждал, что изначально творящей силой является сознание. Силу мышления, способность мыслить он называл «отцом». Эта способность породила «мысль Бога». К несчастью, когда эта мысль начала вести свое независимое от Бога существование, она почувствовала себя одинокой и отчужденной. Она начала порождать свои собственные мысли, каждая из которых все больше отдалялась от изначального Бога — так образовался наш мир разделений и изоляции. Реинкарнировавшая Елена, сопровождавшая Симона, символизировала состояние этой падшей, деградировавшей мысли, изгнанной из сознания Бога, осужденной к жизни в этом мире в самом жалком из возможных состояний.

Несложно представить Симона-Волхва как псевдогуру того типа, который мы знаем по нашему времени. Присутствие рядом с ним реинкарнировавшей Елены, спасенной шлюхи, должно было добавить театральный окрас его проповеди. С другой стороны, мы должны постоянно иметь в виду, что все, что мы знаем о нем, исходит из писаний его врагов. Им удалось соткать запутанную историю (почти несомненно, фиктивную) с его участием. Получив образование в Александрии, Симон предположительно стал учеником Иоанна Крестителя, настолько восхищавшегося его способностями, что Симону, несомненно, выпала бы честь стать преемником Иоанна, не случись так, что Симон оказался в Египте в момент смерти Иоанна. Симон, Елена и тридцать его учеников отправились в Рим, где ему довелось соперничать с Петром за лидерство в христианской общине, там он и встретил свой конец. По-видимому, он хотел доказать, что сможет восстать из мертвых, поэтому он повелел закопать себя живым, но, к несчастью, ему не удалось воскреснуть.

Как я уже сказал, эта история, почти несомненно, является легендарной, и из нее можно извлечь лишь несколько нитей правды, в частности касающейся того, что Симон имел последователей в Самарии, и он или его ученики как-то обозначили свое присутствие в Риме.

В одном апокрифическом тексте приведен спор Симона с Петром. В нем Симон-Волхв делает одно заявление, на многое проливающее свет: «Ты… постоянно будешь затыкать свои уши, чтобы их не загрязняла хула, ты обратишься в бегство, потому что тебе нечего будет ответить; но глупые люди согласятся с тобой, они будут любить тебя, поскольку ты учишь тому, что привычно для них, но они проклянут меня, ведь я провозглашаю нечто новое и неслыханное».

Этот пассаж проливает свет на момент, возможно, наиболее отчетливым образом разделивший гностиков и протокатоликов. Гностики не хотели делать свое учение простым; они понимали его как сложное и предназначенное не для многих. С другой стороны, Петр и его последователи проповедовали доктрину, доступную почти каждому, особенно из-за хорошего сочетания с глубоко укорененными в сознании жителей той эпохи представлениями о грехе и жертвоприношении. Этому обстоятельству суждено было стать ключевым моментом в триумфе католического христианства.

Я больше не буду вести здесь речь о системе Симона, скажу лишь, что в самом общем виде она представляет центральный гностический миф об отчуждении и спасении посредством озарения сознания. При том, что никто сегодня не собирается возрождать учение Симона в целом, следует признать, некоторые его фундаментальные прозрения об отчужденной «мысли Бога» весьма мудры.

Еще одним великим учителем гностицизма был Маркион. Сын богатого судовладельца с Черноморского побережья, по-видимому, родился в конце первого века нашей эры. Около 140 года он отправился в Рим, где начал проповедовать свои собственные теологические взгляды. В 144 году он попытался заинтересовать ими Римскую церковь, но не преуспел в этом, так что он взялся за основание своей собственной церкви, — он продолжал проповедовать вплоть до своей смерти ок. 160 г. Влияние Маркиона было весьма значительным, особенно на Ближнем Востоке: в Сирии существовали целые общины, исповедовавшие его версию христианства вплоть до середины пятого века.

Маркион невзначай внес большой вклад в развитие ортодоксального христианства. Он учил теории двух богов: доброго, истинного Бога, пребывающего в дальней выси, пославшего Иисуса Христа в качестве Спасителя, и низшего, злого божества, создателя и правителя этого мира, которого он идентифицировал с Богом Ветхого Завета. Естественно, это сформировало в нем враждебную настроенность по отношению к еврейской Библии. Маркион создал первый канон христианских писаний, сурово раскритикованный. Маркион полностью исключил весь Ветхий Завет, его «библия» включала в себя Евангелие от Луки, из которого были убраны элементы, имевшие иудейское звучание, а также девять Посланий Павла. Именно в противовес канону Маркиона формировавшаяся католическая церковь начала составлять свой собственный канон Нового Завета — этот процесс был завершен лишь в четвертом веке.

В «библии» Маркиона любопытно значение, приданное писаниям Павла, — кроме них, там почти ничего и не присутствует. Это представляется странным, потому что за Павлом обычно признаются права духа-зиждителя ортодоксального христианства. Многие утверждали, что он дал значительно больше для развития христианской мысли, чем сам Христос. Но в творениях Павла явно чувствуется привкус гностицизма. В Послании Галатам (3:19) Павел говорит, что Закон «преподан чрез ангелов, рукою посредника». По мнению гностиков, это означало, что Закон Ветхого Завета был дан не прямо Богом, но через участие особых посредников, действовавших от имени Бога. Это давало почву для взглядов, подобных Маркионовым, согласно которым Бог Ветхого Завета представляет собой фигуру меньшего масштаба, в некотором отношении исполненную злой воли. И если большинство современных ученых полагают, что послание Ефесянам было написано не самим Павлом (они датируют его концом первого века нашей эры, когда прошло уже 30–40 лет с момента смерти Павла), то Маркион считает, что автором его был Павел. Маркион сделал его частью своего канона. В Послании Ефесянам мы читаем: «Потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных» (Еф 6:12).