Гностицизм. (Гностическая религия) - [5]
Настоящая работа не полностью отталкивается от этого источника. Когда, много лет назад, под руководством Рудольфа Бультмана я впервые приступил к изучению гностицизма, данная область была богата пространными плодами филологии и ставящим в тупик урожаем генетических методов. Я никогда не осмеливался что-либо добавить к ним и не стремился к этому. Моей целью, отличной от предшествующих и все еще продолжающихся исследований, но дополняющей их, была философия: понять дух, говорящий через эти голоса, и в его свете восстановить разумное единство множества его выражений, сбивающих с толку. То, что существовал гностический дух и, следовательно, сущность гностицизма в целом, было тем впечатлением, которое потрясло меня при моей первой встрече с очевидностью этого, и оно все больше углублялось.
Выразить и интерпретировать эту сущность стало предметом не только исторического интереса, так как это в значительной степени дополнило бы наше понимание решающего периода западной цивилизации, но также и философского интереса, поскольку здесь мы сталкиваемся лицом к лицу с одним из наиболее полных ответов человека на его затруднительное положение и с проницательностью, которую может породить только эта радикальная позиция и которая дополняет наше понимание человека вообще.
Результаты этих продолжительных исследований опубликованы на немецком языке под заголовком Gnosis und spatantiker Geist. Первый том этого труда появился в 1934, второй -- в связи с условиями времени -- только в 1954, а третий и завершающий еще должен выйти.
Настоящая книга, хотя и придерживается позиции большей работы и вновь повторяет многие из ее аргументов, отличается по размаху, организации и буквальной цели. Она придерживается области, которая по общему согласию именуется гностической, и воздерживается от выхода на более широкую и более спорную почву, где другие работы пытаются раскрыть присутствие измененного "гностического начала" при расширении его значения в проявлениях совершенно отличных от первоначальных (как в системах Оригена и Плотина). Это ограничение масштаба обусловлено не изменением взглядов, но просто самим родом книги. Далее, многие более трудные философские разработки с их слишком техническим языком -- причина значительного недовольства немецкими томами -- исключены из этого исследования, которое стремится дойти до хорошо образованного читателя в такой же степени, как и до ученого. Методологические дискуссии, ученые споры исключены по той же причине (кроме случайных ссылок). С другой стороны, в некоторых отношениях настоящий том выходит за рамки более ранних представлений: определенные тексты интерпретируются более полно, как в расширенных комментариях "Гимна Жемчужине" и "Поймандра"; и, по возможности, включается новый материал последних открытий. Хотя эта новая книга и не является переводом упомянутой немецкой работы, она тем не менее по неизбежно дублирует, с определенными изменениями, некоторые ее части.
Из предисловие ко второму изданию
Второе издание Гностической религии расширено двумя существенными дополнениями: новой главой (12), обращающейся к великим находкам Наг-Хаммади в Египте, содержание которых было слишком малоизвестно во время первого написания этой книги, чтобы позволить большее, чем несколько ссылок и цитат; а также эпилогом об историческом предмете в целом, очерком "Гностицизм, нигилизм и экзистенциализм", связывающем гностицизм с более современными формами духовной жизни наших дней. Новый эпилог представляет собой пересмотренную версию статьи, впервые опубликованной в 1952 году. Текст первого издания Гностической религии сохранен полностью без изменений, за исключением нескольких незначительных исправлений.
Из примечания к третьему изданию
Когда эта книга впервые вышла в свет, публике было очень мало известно о документах Наг-Хаммади. Из пятидесяти трех или более трактатов было опубликовано только Евангелие Истины, и из него в мой текст вошло лишь несколько цитат. Тот прогресс, который был достигнут к 1962 году, был принят к сведению во втором издании (глава 12), но он все еще касался лишь небольшой части обнаруженных текстов. Дела с тех пор пошли вперед, и все они в той или иной степени были пущены в научный оборот. В связи с этим нынешнее издание дополняется библиографией с учетом исследований, которые появились к началу 1970 года. Кроме того, дополнение к главе 12 представляет собой ключ к переделке ссылок на отдельные трактаты Наг-Хаммади в систему нумерации, которая к настоящему времени стала стандартной.
Сокращения
С.Н. -- Corpus Hermeticum
G -- Ginza. Dei. Schatz oder das Grosse Buck der Mandaer, Gottingen.
GT -- "Евангелие Истины": Evangelium Veritatis, Zurich, 1956
J -- Das Johannesbuch der Mandaer, Giessen, 1915
Глава первая
ВВЕДЕНИЕ: ВОСТОК И ЗАПАД В ЭЛЛИНИЗМЕ
Любое описание эллинистической эпохи должно начинаться с Александра Великого. Завоевание им Востока (334-323 гг. до н.э.) явилось поворотной точкой в истории древнего мира. Безусловно, при этом возникло большее культурное единство, чем когда-либо прежде -- единство, которое сохранялось почти тысячу лет, пока не было, в свою очередь, разрушено победами ислама. Новым историческим фактом, возможным и действительно подразумевавшимся Александром, было объединение Востока и Запада. "Запад" здесь означает греческий мир с центром в районе Эгейского моря; "Восток" -- область древних восточных цивилизаций, простирающаяся от Египта до границ Индии. Хотя государственное творение Александра распалось с его смертью, слияние культур спокойно продолжалось несколько последующих столетий, причем как в форме региональных процессов объединения в пределах нескольких царств, управляемых диадохами, так и в виде подъема в сущности наднациональной эллинистической культуры, распространенной в этих царствах. Когда эти государственные образования окончательно оказались под властью Рима и превратились в провинции Империи, это сие лишь оформило ту однородность, которая фактически господствовала независимо от династических границ.
Экспансия новой религиозности (в формах оккультизма, магии, мистицизма, паранаучных верований, нетрадиционных методов лечения и т.п.) - одна из примет нашего времени. Феномен новой религиозности радикально отличается от исторически сложившихся, традиционных для данного общества религий, и при этом не сводится исключительно к новым религиозным движениям. В монографии рассмотрен генезис новой религиозности, проанализированы ее основные особенности и взаимосвязь с современной массовой культурой и искусством. Для специалистов в области культурологии, религиоведения, философии, студентов гуманитарных вузов и широкого круга читателей.
В настоящем выпуске «Трудов ГМИР» публикуются материалы конференции «Феномен паломничества в религиях: Священная цель, священный путь, священные реликвии» (2008), а также статьи, посвященные изучению отдельных собраний ГМИР, истории религии и секулярных идей в России, Западной Европе и Индии. Издание рассчитано на историков, философов, археологов, искусствоведов и музейных работников.
Отец Иоанн (Шаховской), архиепископ Сан-Францисский, пожалуй, самая известная для обычного человека, личность русского православного зарубежья. С 1948 года и до своей смерти в 1989 году он ежедневно беседовал на «Радио Свобода» с русским человеком. Передача так и называлась — «Беседы с русским народом». Он говорил о вере, от которой отошел строитель коммунизма. Беседовал об истории Великой России, которую в стране советов пытались переписать по-новому, о трагедии, которую народ не желал, да и не мог осознать.
Влияет ли экология на религиозные взгляды? Зависят ли наши убеждения от того, какие ландшафты нас окружают и каких животных мы видим? Скажем, если бы Иисус никогда не видел агнцев, а имел дело только со страусами – мы знали бы совершенно иное христианство? И наоборот: зависит ли экология от религии? Как монотеистические религии влияют на глобальное потепление, а зороастризм – на птиц?Через мифы и истории Константин Михайлов рассказывает о том, почему мы верим в то, во что верим, как окружающая среда на нас влияет, а мы – на нее.
Данная книга повествует об истории появления неоязыческого движения в России. В ней рассматриваются идеи и способы неоязыческой пропаганды, а также приведен разбор наиболее тиражируемых мифов неоязычества. Книга может быть использована в качестве пособия священниками, миссионерами, апологетами, приходскими консультантами для ведения конструктивной полемики с адептами неоязычества, а также может быть интересна широкому кругу православных христиан и всем интересующимся новыми религиозными движениями.
Написанная живым, доступным языком, книга известного арабиста, исламоведа содержит изложение коранических легенд и преданий, анализ их истоков, их бытования в доисламской Аравии и в странах арабо-мусульманской культуры. В оформлении использованы средневековые арабские рукописи.