Гномики в табачном дыму - [57]
— Соображать ей ничего и не приходится. А вообще… Деньги хорошо умеет тратить.
— Есть что тратить — потому. Так что мне было делать — дать сгноить себя в тюрьме?
— Выпустил он тебя?
— Выпустил.
— И отвязался?
— Да. Человеком слова оказался начальник. Только заставил на пенсию выйти.
— И ты согласился?
— Попробуй не согласиться! К тому же у меня квартира эта была куплена.
— В нашем доме?!
— Да, бывшему вашему начальнику положил на лапу семь тысяч.
— Дешево досталась!
— Ты шутишь, батоно Гиорги, но за трехкомнатную квартиру семь тысяч и правда дешево. Кому ни скажи — все смеются, не верят, думают, скрываю, сколько в самом деле дал вашему директору за квартиру, думают, берегу его репутацию.
— Тем все и кончилось?
— Как видишь! Переехал сюда и живу себе потихоньку. Трачу помаленьку, что накопил. Правда, мало вот осталось, но и мне недолго жить осталось.
— Ладно, спать пора, батоно Александр, пошли.
— Спать?! А мой фокус тебя не интересует?! Не хочешь знать, как я взятки брал?!
— А разве ты еще не сказал?
— Насмехаешься, батоно Гиорги! А ведь ты самый порядочный человек в этом доме!
— Нет!!! Я — Жора.
— Понятно, Жора. Гиорги — Жора… Одно и то же.
— Не-е… Я — Жора! А ты — Мартирозашвили!
— Ну нет! В шестьдесят первом, батоно Гиорги, когда деньги один к десяти менялись, во время реформы, у них у обоих, слышишь, у обоих вместе, миллиона не осталось! Миллионерами перестали быть!
— Что ты говоришь!
— Сколько мы над ними потешались! Посылали телеграммы с соболезнованием, сочувствием… сколько…
— Уже тогда знали их?
— В нашей среде миллионеров все знают друг друга. Кого близко, кого издали, кого понаслышке. Дай же сказать, батоно, какой я фокус придумал.
— Слушаю, слушаю…
— Нынче он уже не пригодится, а то и двести тысяч стоил бы, не то что две. Так вот, я всегда знал день и час, когда мне должны были принести деньги. Усаживал своего маленького Гуту под окно кабинета. Кабинет был на третьем этаже, а окно выходило в сад. Я велел проделать в окне «форточку», как говорят у нас все по-русски. Не представляешь, сколько я тренировался, пока не наловчился выкидывать деньги прямо в форточку. В каком бы месте кабинета ни дал мне человек деньги, не успевал он повернуться, как деньги уже летели к ногам моего Гуты! Не было такой точки, из которой я не сумел бы выкинуть их через форточку! А Гута подбирал и спокойно нес их к тому самому брату жены моего дяди, о котором я говорил тебе. Скажи: если увидишь на улице моего Гуту, заподозришь, что у него в сумке полмиллиона старыми деньгами?
— Нет, не заподозрю.
— Так-то, батоно Гиорги.
— Потрясающе!
— Теперь он уж ни к чему, мой фокус, батоно Гиорги. Теперь номера не записывают, теперь красят деньги какой-то краской, черт знает какой, а потом заставят окунуть руку в какую-то жидкость и пальцы, которыми деньги брал, краснеют. Так что…
— Папочка! — Звонкий голос Тамрико вернул Гиорги к действительности. — Папочка, а этот дядя что будет делать? Я забыла… Он выступал в прошлый раз?
— И я не помню, не знаю, кто он. Дирекция цирка имеет право заменить номер. Потерпи немного, сейчас узнаем.
Инспектор манежа Владимир Дадешкелиани не заставил их ждать.
— Жонглер с мячами! — возвестил он.
Жонглер вышел с пестрым мячом в поднятых над головой руках. Оркестр заиграл тихий марш. Жонглер кинул мяч и стал подбрасывать его головой. Ускорялся ритм музыки, и убыстрялись движения жонглера. Наконец мяч запрыгал на его голове, как в старых-старых кинофильмах. Поразительно работал жонглер с мячом! Садился, ложился, делал сальто — а мяч, словно привязанный, на ковер не падал.
Грянули аплодисменты…
…Грянули аплодисменты, и на сцену четким строевым шагом вышел режиссер. Подойдя к исполнителю главной роли, расцеловал и захлопал в ладоши вместе со всеми. Затем режиссер и исполнитель главной роли кое-как «вытащили» на сцену автора пьесы — Теймураза Чкуасели.
Теймураз был в новом костюме, специально сшитом для премьеры; несмотря на удушающую жару, надел бабочку. Аплодисменты усилились. Растроганный, прослезившийся автор блаженно улыбался.
А началось все с маленького рассказа. По совету знакомого артиста Теймураз Чкуасели инсценировал свой рассказ. Первое представление состоялось в родной деревне Теймураза. Театральные критики расшумелись — почему столичные театры прозевали, упустили из рук такую великолепную вещь?! В печати появились хвалебные рецензии, а в столице — афиши, оповещавшие о премьере. Для столичного театра Теймураз переработал инсценировку в пьесу и получил гонорар как за новое произведение.
Премьера прошла с исключительным успехом.
На следующий день после премьеры Теймураза Чкуасели посетил кинорежиссер. Они побеседовали, поспорили, поторговались, потрудились, и в результате возник сценарий полнометражного фильма, созданный в соавторстве с кинорежиссером.
А премьера спектакля, которая вспомнилась сейчас Гиорги, состоялась в кутаисском Театре музыкальной комедии. Один из композиторов приспособил свою старую музыку к новым песням, сам написал, слова еще для двух-трех песенок и сочинил несколько танцев.
До появления на экране фильма Теймураз Чкуасели был представлен в журналах и газетах прозаиком, драматургом, сценаристом и либреттистом. Говорят, что музыкальная комедия Теймураза Чкуасели, созданная по тому же рассказу, идет на сценах театров Одессы и Новочеркасска. От Теймураза Чкуасели ждут новых произведений, но ничего нового он не создает. Переутомился. Так, по крайней мере, утверждает сам Теймураз.
Виктор Макарович Малыгин родился в 1910 году в деревне Выползово, Каргопольского района, Архангельской области, в семье крестьянина. На родине окончил семилетку, а в гор. Ульяновске — заводскую школу ФЗУ и работал слесарем. Здесь же в 1931 году вступил в члены КПСС. В 1931 году коллектив инструментального цеха завода выдвинул В. Малыгина на работу в заводскую многотиражку. В 1935 году В. Малыгин окончил Московский институт журналистики имени «Правды». После института работал в газетах «Советская молодежь» (г. Калинин), «Красное знамя» (г. Владивосток), «Комсомольская правда», «Рабочая Москва». С 1944 года В. Малыгин работает в «Правде» собственным корреспондентом: на Дальнем Востоке, на Кубани, в Венгрии, в Латвии; с 1954 гола — в Оренбургской области.
Судьба главного героя повести Сергея Ковалева тесно связана с развитием лесной промышленности Карелии. Ковалев — незаурядный организатор, расчетливый хозяйственник, человек, способный отдать себя целиком делу. Под его руководством отстающий леспромхоз выходит в число передовых. Его энергия, воля и находчивость помогают лесозаготовителям и в трудных условиях войны бесперебойно обеспечивать Кировскую железную дорогу топливом.
В первую книгу Б. Наконечного вошли рассказы, повествующие о жизни охотников-промысловиков, рыбаков Енисейского Севера.
В деревушке близ пограничной станции старуха Юзефова приютила городскую молодую женщину, укрыла от немцев, выдала за свою сноху, ребенка — за внука. Но вот молодуха вернулась после двух недель в гестапо живая и неизувеченная, и у хозяйки возникло тяжелое подозрение…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.