Гномики в табачном дыму - [50]
Должен сразу же предупредить читателя — в программке указаны фамилии одних лиц, а на арене будут выступать совсем другие. Почему и как случится такое, объяснить вам заранее, до исполнения первого номера, я не сумею. Заверю лишь, что все объявленные в программе номера непременно будут исполнены. Возможно, особо любознательных читателей интересует, что предстоит увидеть в двух отделениях и будут ли исполнены их любимые номера. Поэтому заглянем в программку.
1. Парад-пролог. При участии всех артистов программы.
2. Антиподисты — Гиорги и Симон Кеванишвили.
3. Танцы на проволоке — Мартирозашвили.
4. Оригинальный жанр — Александр Сирбиладзе.
5. Жонглер — Теймураз Чкуасели.
6. Эквилибристы на лестницах — Гурген Мцириа, Гурам Чечелашвили, Гучу Твимба и «Шендаука».
7. Вольтиж на лошадях — сестры Камикадзе.
8. Силовой номер — исполнитель-рекордсмен Григол Дадиани.
9. Музыкальная буффонада — Заза Асатиани, Тенгиз Гамрекели и Зозо Гудушаури.
10. Гимнасты на кольцах — Коркиа.
11. Эквилибрист — Лали Сабахтаришвили.
1. Иллюзионный аттракцион «Бахчисарайская легенда».
2. Парад-эпилог.
Весь вечер на манеже — клоун Жора.
Инспектор манежа — Владимир Дадешкелиани.
Дирижер — Петре Кониашвили.
В случае болезни артиста дирекция оставляет за собой право заменить номер другим или снять с программы.
Ровно в двенадцать часов дня прозвенел третий звонок.
Тамрико и Гиорги заняли свои места.
Свет погас. В цирке стало темно, и дети испуганно притихли. Внезапно арена ярко осветилась. Посреди нее стояли участники представления, а с обеих сторон прохода выстроились рабочие манежа, которых в цирке называют униформистами.
«Теперь инспектор манежа начнет свое приветствие в стихах, — с тоской подумал Гиорги. — Попробуй выдержать!»
Надо сказать, что Гиорги дважды водил Тамрико на это представление, но что поделать… График есть график, его черед заниматься дочерью, и не мог же любящий отец идти против желания Тамрико?
Но… Что это значит? Заменили номер?
Гиорги глазам не верил: среди участников парада-пролога он обнаружил своих соседей.
«Что за чушь мерещится! Они же не артисты цирка…»
И тут он обратил внимание на двух «акробатствующих» типов в черных трико.
«Что это со мной творится?»
Гиорги встал, протирая глаза, тяжело дыша…
— Садись, папочка, начинается! — Тамрико потянула отца за полу пиджака.
Инспектор манежа объявил:.
— Первым номером сегодняшней программы предлагаем…
— Гамаржоба, гинацвале![4] — послышалось тут с противоположной инспектору стороны, и, сопровождаемый веселым смехом ребят, на арене возник клоун. Обут он был в огромные белые ботинки, а нос его смахивал на картофелину, заляпанную красной краской. Инспектор протянул руку в сторону клоуна и громко представил:
— Клоун Жора!
Аплодисменты.
— Э-э! — невольно вырвалось у Гиорги, и он снова привстал.
— Папочка, папочка, он на тебя похож! Совсем как ты! — в восторге кричала Тамрико, дергая его за пиджак.
— В Сабуртало! Джер-джеробит, пожалуйста… Цинандали!.. — бессмысленно выкрикивал, коверкая грузинские слова, оседлавший синего бутафорского коня Жора. На крупе у коня закреплена была коричневая запасная нога, словно запасная шина на машине. Совершив несколько кругов по арене, клоун скрылся наконец за кулисами.
Гиорги сел.
Шум улегся.
Улучив момент, инспектор объявил:
— Антиподисты!
Свет снова погас.
Оркестр заиграл бравурный марш.
Когда вспыхнул свет, перед зрителями предстали два атлета. Они смущенно улыбались. Это были антиподисты. Тот, что был сильнее и крупнее, одной рукой подхватил партнера и мгновенно вскинул над собой. Тот сделал стойку голова в голову. Прижатые друг к другу головы продолжали смущенно улыбаться. Два человека стояли в неудобном, неестественном положении и улыбались. Чему?! У нижнего акробата голова, наверное, раскалывалась от боли — ведь на нее всей тяжестью навалился верхний. Но и тому приходилось невесело — вся кровь прихлынула к лицу. И все все равно — улыбались! Потом нижний сделал массу трюков, приседал, ложился, переворачивался, но верхний акробат не терял равновесия. Наконец стоявший вверх ногами заметил, что партнер обессилел, и, поскольку ему и самому было уже невмоготу, выкрикнул «Гоп!». Партнер раскинул руки и обхватил себя за спину. Верхний спрыгнул и облегченно вздохнул.
Аплодисменты.
Не дав партнеру передышки, он установил на его лбу блестящую трубу — перш. Вскочил на нее и пополз вверх. Добравшись до вершины, снова сделал стойку на голове. И снова стояли они так — голова в голову, артисты, именуемые антиподистами, и ждали аплодисментов…
…Среди обитателей дома, в котором жил Гиорги Картлишвили, только и было разговоров, что об этих двух братьях, о том, до чего же они разные, ну просто антиподы.
