Гнездо Феникса - [60]
– Покажу. Но Мерцальники обитают очень высоко. Мы еще не вошли в пределы их владений. Нужно подниматься.
– Куда еще подниматься? – заволновался Биссонет.
– Успокойтесь, – сказал Кратов. – Подниматься – в смысле опускаться.
– Ваш разум темен и дик, – продолжал Аафемт. – Он исполнен варварских иллюзий. Вы не видите Истиносвета. Вы не рождены Видящими Внутрь. И Знающий не знает, и Странный не свят. И вы умрете без надежды, и оболочка ваша истлеет, и дух ваш не испытает имагопревращения…
– Но Видящие Внутрь пришли к Чужим и повели их за собой, – напомнил Кратов. – Затем ли, чтобы уличить их в невежестве?
– Видящие Внутрь ожидали, что пришедшие сверху родственны пришедшим снизу. Ожидания не оправдались. Но Чужие сами последовали за Видящими Внутрь. Быть может, они сумеют приобщиться к Истиносвету?
– Пришедшие сверху, пришедшие снизу… – задумчиво проговорил Биссонет. – Что вы об этом думаете, Кратов?
– Я думаю о другом, – сказал тот.
– Нет того, чего нет, – монотонно вещал Тьмеон, не заботясь о том, слушают ли его. – Нет прошлого, ибо оно ушло. Нет будущего, ибо оно не наступило. Нет постоянного, ибо все меняется. Вы ищете законов и правил. Но правило заключается в том, что нет закона. А закон гласит, что нет правил.
Биссонет оскалился и, припадая на поврежденную ногу, подковылял к дышащему смрадом жерлу колодца. Шумно вздохнул, носком ботинка столкнул туда ноздреватый осколок стены. Прислушался – колодец молчал.
– Я уже делал это, – сказал Кратов. – Может быть, бог с ними, с Мерцальниками?
Биссонет молчал.
– Я устал. Вам жутко интересно, что ждет нас дальше, и вы готовы переть до конца, как носорог. Но подумайте и обо мне. Я рядовой плоддер. У меня голова трещит от напряжения. Я пытаюсь понять этого чудака и ловлю себя на том, что точно так же пытаюсь понять и вас. Два языка перепутались в моих мозгах. Либо я заговорю на смешанном жаргоне, либо свихнусь. Я никогда не был ксенологом и не хочу им быть. Прошу вас, вернемся!
– Вот уж теперь-то нет, – пробормотал ксенолог.
Кратов старался не глядеть вверх. Ему казалось: сделай он это, и вся толща недр обрушится на его бедную голову. Он физически ощущал на себе гнет чудовищной глубины. Под этим гнетом сбивалось дыхание, подкашивались ноги, кровь под самой кожей вымерзала в колючие ледяные кристаллики.
С каждым витком лестницы воздух становился суше, но жар не спадал. Неужели они пронизали всю толщу планеты и теперь приближались к огненной пустыне Солнечного полушария? Кратов был готов поверить и в такое. С тех пор, как остановилось время, он ни за что не мог поручиться. Возможно, они распростились с Татором пару часов назад. Так же возможно, что минули сутки. Или даже месяц. Кратов не был бы удивлен, если бы вдруг выяснилось, что они бредут шаг за шагом, виток за витком, след в след не выказывающему малейших признаков усталости Тьмеону вот уже несколько лет…
Иногда Биссонет, ни к кому конкретно не обращаясь, объявлял: «Я голоден». Кратов молча извлекал из пластикового мешка то, что осталось от запасов, прихваченных из «иглу»: расписные коробки консервов и полупрозрачные тубы с тоником. Тьмеон брезгливо поводя носом, отходил и усаживался прямо на каменный пол десятком ступенек ниже.
«Когда доедим последнюю крошку и допьем последнюю каплю, – думал Кратов, – я возьму красавчика за шиворот и поволоку наверх. Что бы он при этом ни вопил о своем долге перед наукой. И знать бы, каким заветным словом открывается люк…»
И снова продолжался бесконечный, безумный спуск в темноту и тишину. Даже эхо не бежало впереди них, хруст щебенки под ногами увязал в горячем воздухе, будто в душной перине.
– Посмотрите, Кратов. Это новое…
«Светильники» встречались теперь на каждом шагу. Сбивались в гнезда, распространяя вокруг токи освежающей прохлады. Меняли цвет и яркость. Дышали как живые, выбрасывая из себя языки протуберанцев. И даже неспешно текли. Как и обещал Тьмеон – кверху.
Особенно много их копилось в пересечениях странных вздутий, похожих не то на судорожно натянутые жилы, не то на вросшие в камень толстые трубы.
– Вы слышите, Кратов?..
Он слышал.
Из темной бездны возносились далекие размеренные удары. Словно невидимый кузнец с оттяжкой молотил по наковальне.
– Что это, Тьмеон?
– Мы в стране Мерцальников. Это и наша страна, хотя мы в ней гости. Но мы требуем малого и нас не изгоняют. Страна Мерцальников чужая для живых. Все, что в ней есть, создано не руками. Руки живых слишком слабы. Здесь правит Разум, исполненный Истиносвета.
– Ты не ответил. Кто там стучит внизу?
– Я не знаю. Видящие Внутрь не поднимаются так высоко.
Ступени становились шире, обращаясь в прямоугольные площадки. И стены колодца стремительно расступались. Кое-где в них видны были ярко освещенные боковые ходы. Возле одного из них спокойно сидел полуголый Аафемт и безучастно взирал на пришельцев. Поравнявшись с ним, Тьмеон произнес длинную, певучую и совершенно непонятную фразу. Незнакомец молча вскинул костлявые руки над головой, увенчанной зеленым гребнем, и так же молча уронил на колени.
– Что ты сказал ему, Тьмеон?
– Мы идем во владения Мерцальников. Там все иначе. Я простился. Никто не знает, будет ли обратная дорога. Никто не знает, будет ли желание вернуться.
«На далекой, очень похожей на Землю планете в дремучем заповедном лесу все еще стоит грузовой блимп. Время нипочем его броне, вот только опоры глубоко вросли в землю, и летом трава поднимается до самого порожка под намертво сомкнутой перепонкой люка…»Трогательная и немного грустная история очередного космического робинзона.
Он — галактический консул.Тайная миссия ведет его сквозь опасности и приключения, от звезды к звезде, от планеты к планете…К планете, где, в результате чудовищной ошибки, животные обрели разум, но сохранили звериную жестокость…К планете, оказавшейся в центре запутанного политического конфликта одновременно «открывших» ее рас…К планетам, где обитают гуманоиды и негуманоиды и где правят чуждые человеку законы…К планетам, которые надо спасать, пока еще не поздно…
Сборник новых приключенческих и фантастических произведений пермских литераторов.
Операция по спасению заложников проходит широко, шумно и сумбурно. После обмена ударами эхайнские крейсеры выведены из строя, боевые действия перемещаются внутрь космической базы. Потери среди людей удивительным образом оказываются сведены к минимуму с появлением странного эхайнского юноши, который называет себя человеческим именем «Сева» и, судя по всему, наделен необычайными способностями. Впрочем, он исчезает так же загадочно, как и явился… Заложники возвращаются на Землю, и теперь ничто не препятствует заняться полномасштабными поисками Северина Морозова.
Далекое будущее… На космической станции, принадлежащей галактической расе эхайнов, произошла катастрофа. Случившийся поблизости патрульный корабль землян подобрал спасательную капсулу, в которой оказался младенец-эхайн. Было установлено, что генетически эхайны относятся к неандертальцам. Командир патруля Елена Климова узнает, что ее находкой заинтересовался земной Департамент оборонных проектов. Женщина отваживается на нетривиальный шаг. Она уходит в отставку, меняет имя и усыновляет младенца. Теперь его зовут Северин Морозов.
«Письмо из службы профпереподготовки пришло, когда я почти перестала ждать и свыклась с тем, что любить мне не положено. Это был самый обычный день. Ожидалась проверка, но это рутина, у нас в семье что ни день проверки. В Министерстве воспитания не доверяют электронному мониторингу и то и дело отправляют контролёров-людей проследить: а вдруг мы сами рисуем на планшетах те картинки, которые подгружаем в систему под видом детского творчества?..».
Все готово к бою: техника, люди… Командующий в последний раз осматривает место предстоящей битвы. Все так, как бывало много раз в истории человечества. Вот только кто его противник на этот раз?
Археолог Семён Карпов ищет сокровища атанов — древнего народа, обладавшего высокой культурой и исчезнувшего несколько тысячелетий тому назад. Путь к сокровищу тесно связан с нелогичной математикой атанов, в которой 2+2 в одном случае равняется четырём, в другом — семи, а в третьем — одному. Но только она может указать, где укрыто сокровище в лабиринте пещер.
На очень похожей на Землю планете космолингвист встретил множество человекоподобных аборигенов. Аборигены очень шумны и любопытны. Они тут же принялись раскручивать и развинчивать корабль, бегать вокруг, кидаться палками и камнями. А один из аборигенов лингвисту кого-то напоминал…
Американцы говорят: «Лучше быть богатым, но здоровым, чем бедным, но больным». Обычно так оно и бывает, но порой природа любит пошутить, и тогда нищета и многочисленные хвори могут спасти человека от болезни неизлечимой, безусловно смертельной для того, кто ещё недавно был богат и здоров.
Неизлечимо больной ученый долгое время работал над проблемой секрета вдохновения. Идея, толкнувшая его на этот путь, такова: «Почему в определенные моменты времени, иногда самые не гениальные люди, вдруг, совершают самые непостижимые открытия?». В процессе фанатичной работы над этой темой от него ушла жена, многие его коллеги подсмеивались над ним, а сам он загробил свое здоровье. С его больным сердцем при таком темпе жить ему осталось всего пару месяцев.
У Андрея перебит позвоночник, он лежит в больнице и жизнь в его теле поддерживает только электромагнитный модулятор. Но какую программу модуляции подобрать для его организма? Сам же больной просит спеть ему песню.
Константин Кратов, юный выпускник училища Звездной Разведки, и не предполагал, что в первом же самостоятельном рейсе будет вовлечен в события вселенских масштабов. На его корабль во время внепространственного перехода нападает некое невообразимое существо. Был ли целью нападения тайно перевозимый рациоген – прибор, многократно усиливающий интеллектуальную деятельность, или имело место стечение обстоятельств? Так или иначе, отныне Кратов становится носителем фрагмента «длинного сообщения», расшифровать которое пока не представляется возможным.
Учителя пообещали Кратову сделать из него настоящего звездохода. Они сдержали свое слово, пропустив Константина через мясорубку Ада. И цену себе он узнал уже в первом рейсе… став при этом совсем иным!Уэркаф. Пылающая планета. С некоей периодичностью разрушительные волны огня прокатываются по ее поверхности, превращая в прах все живое. Но тем не менее жизнь на планете есть. И, что еще более невероятно, на ней есть разум. Совсем уж не логичным выглядит то, что в условиях этого локального апокалипсиса, на Уэркафе появилась и развилась цивилизация гуманоидного типа.Естественно, земные ксенологи не могли пройти мимо этого феномена.
Пангалактическое сообщество переживает очередной кризис понимания. На сей раз оно столкнулось с агрессивной, не идущей ни на какие контакты цивилизацией, психологически, кажется, совершенно чуждой всем тем нормам, на основе которых создавалось Братство. Дикари, всего несколько столетий тому назад вышедшие в космос, уничтожают орбитальные станции и грузовые корабли, стерилизуют поверхность обитаемых планет, занимаются террором на оживленных трассах… А главное и самое удивительное — никак не мотивируют свои поступки.