Гнев небес - [8]

Других заинтересовало изобилие торговых лавочек, где они за бесценок скупали японские украшения и одежду. Ну а самые мужественные рыскали по увеселительным заведениям — там их ждали очаровательные гейши, которые больше прочих обрадовались вторжению американской флотилии.

Дюваль все это время провел на станции, проверяя механизмы двигателей и следя за тем, как рабочие снимают прохудившуюся корабельную обшивку. Вечер не принес прохлады, и жара по-прежнему донимала Стрейкера-младшего. Изредка он позволял себе передохнуть и с любопытством смотрел в сторону городка, но отлучаться не смел. Терпению его пришел конец, когда на станцию явился пьяный Том Флеминг — астронавт с «Ричарда М.». Он притащил с собой миниатюрную гейшу, посадив ее прямиком себе на плечи.

— Эй, Дюваль! Ты давно не трахался? — прицепился Флеминг к обалдевшему от жары Стрейкеру.

— Пошел вон, потаскун чертов! — огрызнулся тот.

— Брось, старина. Лучше посмотри, какую деточку я снял. Могу поделиться — всего пять долларов в час. Хотя по дружбе уступлю и за три. Бери, а я пока смотаюсь в город за бутылкой. Вместе и выпьем.

Дюваль растерялся от такого предложения и не мог вымолвить в ответ ни слова. Он посмотрел на девушку; та улыбнулась и приветливо кивнула. Неожиданно для себя он полез в карман, достал первую попавшуюся купюру — это была десятидолларовая бумажка, — скомкал ее и сунул в карман Флемингу.

— Держи, Том, и проваливай отсюда, чтоб я тебя больше не видел.

Флеминг опустил гейшу на землю и, пошатываясь, вновь направился в город, а Дюваль тупо уставился на девушку. Теперь ее можно было рассмотреть получше. Было ей не больше двадцати лет, и она ничем не отличалась от обыкновенной японочки. Быть может, лишь сильно подведенные глаза и глубокие вырезы на кимоно, открывавшие молодое, крепкое тело, намекали на ее профессию.

— Как тебя зовут? — спросил Дюваль. Он с трудом выдавил из себя эти слова, но ведь нужно было что-нибудь сказать.

— Дэсо, — ответила девушка.

«Дэсо, Дэсо… Где-то я слышал это слово… Интересно, что оно значит», — задумался Дюваль, а потом сказал:

— Дэсо, хочешь вернуться домой?

— Да. А тебе не будет без меня скучно?

— Нет, что ты. У меня куча дел. Нам нужно поторапливаться, чтобы спокойно вернуться на Либерти. Иди, я не держу тебя.

— Спасибо, господин.

Девушка повернулась и пошла вдоль длинного здания станции. Дойдя до его восточной стены, она неожиданно повернулась и прокричала Стрейкеру:

— Да поможет вам Небо вернуться домой!

Дюваль посмотрел ей вслед, но девушка уже скрылась за кустарником. Он перевел взгляд на небо и увидел, что с моря надвигаются тяжелые тучи, походившие на космических китов.

Он вспомнил, как совсем недавно их корабли попали в стаю этих животных. Таинственно фосфоресцирующие, выведенные с помощью генной инженерии существа — длиной до трехсот метров — путешествуют по всему космосу, пожирая обломки астероидов. Несмотря на устрашающий вид, киты редко ведут себя агрессивно.

Дюваль вновь взглянул в небо. Тяжелые тучи заволокли весь небосклон.

Сильный ветер с океана принес прохладу и дождь. Стрейкер поднялся по трапу и вошел в кают-компанию. Все уже были в сборе. Он поздоровался и приветливо улыбнулся брату. После гибели Айртона Родриго у Эллиса прибавилось работы, и братья виделись реже. Дюваля это немного тревожило, потому что экспедиция была для него первой, а Эллис ранее опекал его. Если б не поддержка брата, неизвестно, как бы Дюваль перенес тяготы многомесячного путешествия — ведь он не был профессиональным астронавтом.

Его взяли в экспедицию по рекомендации Эллиса, и должность стрелка была введена специально для него. Дюваль, один из самых талантливых военных инженеров на Либерти, давно мечтал попасть в трансгалактическую экспедицию, а тут как раз предоставился случай. После обострения отношений с Ямато американские корабли нуждались в надежной защите, и гравитационное оружие, разработанное Дювалем несколько лет назад, могло им весьма пригодиться. Эллис обратился с поручительством к Хавкену, и тот согласился: Стрейкера-младшего назначили стрелком и взяли на борт «Дуайта Д.». И Хавкен ни разу не пожалел об этом.

Дюваль посмотрел на командора. Он был одет в военную форму, на поясе поблескивал серебряный кортик. Выражение лица Хавкена было жестким и непроницаемым. Дюваль уже успел заметить, что таким оно становится в самых трудных случаях. Держа в руках бокал красного вина, командор о чем-то глубоко задумался.

Был четверг, и по традиции в этот день капитаны собирались у Хавкена, дабы провести вместе несколько часов. Командор пригласил и Нобутаку, но тот отказался, сказав, что будет весь вечер молиться, прося небо, чтобы японский флот побыстрее прибыл на Садо. Однако не скорое появление вражеского флота тревожило Хавкена: экспедиции угрожала другая опасность.

Дюваль появился, когда астронавты о чем-то горячо спорили — ему показалось, что спор шел не о том, как уцелеть самим, спасти флотилию и добраться до дома.

— Каким образом мне переубедить свою команду? — воскликнула ди Баррио, злобно глядя на Хавкена. — Да и какой смысл переубеждать?